– Во вы у меня уже где сидите! – подполковник попилил себя ладонью по шее.
Петрович на это не сказал ни слова, он был хорошим режиссером, о том, что за группа находится с ним, он не имел права говорить, спектакль же, который собирался сейчас поставить, был заранее обречен на успех.
Подполковник вновь поморщился, потом, поняв, что от Петровича не отделаться, махнул рукой:
– Ладно, вылезайте со своими поварешками на огневой рубеж. Только, едва спортсмены поднимутся, – подполковник с уважением посмотрел на дерево, под которым расположилась громкоголосая компания майора Сугробова, – чтобы и духа вашего не было. Договорились?
– Договорились.
– Мишени я вам менять не буду, все равно не попадете.
– Мы по этим мишеням стрелять не будем, товарищ подполковник.
В глазах начальника стрельбища возникло удивленное выражение. Впрочем, оно тут же исчезло.
– Ваша воля, – сказал он. – Я вам могу даже бомбардировщик из ангара выкатить – очень удобно из мелкашки бить. Не промахнетесь. Можно и в стрельбе камнями потренироваться, – тон подполковника сделался издевательским.
– Спасибо, бомбардировщик пока не надо, – Петрович вежливо, будто великосветский кавалер, ценитель этикета, поклонился и, развернувшись в сторону автобуса, призывно махнул рукой. Группа Петракова выстроилась около «икаруса».
– Ну что, покажем гражданам, как мы умеем орудовать поварешками? – Петрович усмехнулся. – Стрелять будем по двое, поскольку подпол выделил нам лишь «закусочное» время, – подполковника Петрович специально назвал подполом.
– Нам и его хватит, – веселым тоном проговорил Проценко, подцепил ногтем уголок зуба, лихо цыкнул. Ни дать, ни взять – уркаган из старого фильма «Путевка в жизнь».
В группе Петракова Проценко больше всех имел боевых орденов.
– Первый зачет – стрельба из карабина, – объявил Петрович. – Петраков и Проценко – на рубеж!
Офицеры проворно выдернули из «икаруса» карабины, в следующую секунду находились уже около бетонных выступов, врытых в рыжую липкую глину. Петрович кивнул подполковнику, с насмешливым видом наблюдавшему за ними.
– Включите подвижные мишени, товарищ подполковник, – попросил его Петрович, – пусть начинают движение.
Подполковник нажал на кнопку пульта врытого в землю.
– Убыстрите движение, – попросил Петрович.
На лице подполковника вновь возникло удивление, на этот раз оно задержалось подольше, подполковник, поводив пальцем в воздухе, словно бы ища пульт, нажал на вторую кнопку.
– Еще быстрее!
Подполковник нажал на третью кнопку.
– Спасибо, – поблагодарил Петрович, развернулся резко, по-спортивному. – Петраков – первая мишень, бить в низ правого уха, Проценко – вторая мишень, точка поражения – правый глаз.
Подполковник от услышанного даже перекосился в плечах – опытный человек, он знал, что такое задание можно давать только стрелкам высшего разряда.
Мишень возникла из-под земли стремительно – взметнулась, будто выпущенная пращой, плоская, заваленная назад, выпрямилась и тут же вновь начала быстро заваливаться, уходя в подземные нети, в свое постоянное жилище.
Проценко выстрелил первым, следом за ним, почти в унисон – Петраков. Два хлопка, слитые в один, родили долгий, какой-то объемный звук. Пуля Петракова выколотила в мишени низ уха, только щепки полетели в разные стороны и мишень мигом сделалась полуухой, пуля Проценко превратила правый глаз мишени в дырку.
– Вновь стреляете по одной мишени, – неторопливо подал команду Петрович. – Петраков – в голову, отступя пятнадцать сантиметров от верха мишени, Проценко – в подбородок.
И та и другая цели на мишени не были обозначены, их надо было еще увидеть.
Мишень вновь стремительно, прыжком, похожим на звериный, вымахнула из-под земли, чуть развернулась, становясь «во фрунт» и тут же пошла назад, под землю. Два выстрела вновь слились в один. Петрович, наблюдавший за мишенью в бинокль, одобрительно цокнул языком – оба стрелка попали в цель. В следующее мгновение мишень завалилась назад и нырнула в преисподнюю.
Петракова словно бы что-то толкнуло в спину, он оглянулся. Подполковник стоял растерянный – такой стрельбы он, похоже, еще не видел, у него даже отвисла потяжелевшая нижняя челюсть, стал виден младенчески розовый язык.
– Сейчас можно стрельнуть по цифровой мишени, – вновь подал команду Петрович, не отрывая глаз от бинокля, – оба бейте в одну мишень.
Цифровое задание – легкое, в два раза легче, чем стрельба в левую мочку уха или в центр правого глаза.
Цифровая мишень поднялась в стороне от «линии поражения», поднялась внезапно, будто призрак, пугающе легкая, почти неприметная. Петраков и Проценко мигом сдвинули стволы в сторону мишени и одновременно нажали на спусковые крючки карабинов.