В течение следующего года, — продолжал он, — эврилиане наблюдали несколько обитателей планеты в бодрствующем состоянии. Существа занимались своими делами в составе небольших групповых сообществ, находясь под куполами, обеспеченными подогревом, под толщей полярных льдов. Это означало, что в спячку местные жители впадают только тогда, когда она становится вынужденной. Исходя из этого, на той новой планете, которая будет избрана для КРЛТ, нет необходимости воссоздавать крайности их родного климата. КРЛТ подойдет любая планета, где погода летом будет примерно такая же, как у них на родине. Не будь это так, им можно было бы и не думать о попытке колонизации какой‑нибудь другой планеты. Становится понятным и то, почему КРЛТ, прежде объединявшиеся в сравнительно небольшие сообщества, в конце концов стали коллективным существом.
Еще в то время, когда за КРЛТ наблюдали эврилиане, КРЛТ, невзирая на высокие достижения в области техники, не жили, так сказать, по своему усмотрению. Они обитали на невероятно суровой планете, где не было четкой границы между хищными животными и растениями. Для того чтобы КРЛТ вообще уцелели как вид, они должны были рождаться хорошо сформированными физически и оставаться как можно дольше под защитой родителей. В итоге КРЛТ появлялись на свет, достигая юношеского возраста, а к этому времени они уже успевали постичь азы науки выживания и знали, как помочь выжить родителям.
Каждую зиму КРЛТ делились на сегменты, и тогда засыпала вся жизнь на планете, и им ничто не грозило, а весной юные особи воссоединялись с родителями, чтобы вернуться к урокам выживания. Юные особи, на этой стадии развития являвшиеся исключительно женскими, рано достигали зрелости и производили на свет детей. Ребенок соединялся со взрослой особью, которая к этому времени начинала менять пол на мужской. В итоге за взрослой особью образовывалась длинная цепочка существ убывающего возраста и опыта.
– Мозг КРЛТ образует часть центрального нервного ствола, который при соединении сегментов между собой соединяется с мозгом сегментов, располагающихся впереди и позади, посредством соответствующих поверхностей, — продолжал пояснения Конвей. — Поэтому отдельный сегмент обучается не только на основании собственного опыта, но и благодаря опыту всех сегментов, расположенных впереди него. А это означает, что чем больше в составе группового существа индивидуумов, тем интеллектуальнее его предводитель — мужская особь, и сегменты, расположенные непосредственно следом за ним. Если головная особь, самая старшая и мудрая в составе группового существа, в силу каких‑то причин гибнет, ее роль принимает на себя следующая по порядку мужская особь.
Мерчисон тактично кашлянула и сказала:
– Если сейчас кто‑нибудь пожелает высказаться на предмет физического или интеллектуального превосходства мужских особей над женскими, имейте в виду: я плюну тому существу, независимо от его половой принадлежности, в глаз.
Конвей улыбнулся, покачал головой и сказал совершенно серьезно:
– Головная мужская особь, естественно, участвует в оплодотворении нескольких юных женских особей, представляющих собой хвостовые сегменты других групповых существ, но гут есть проблема. Наверняка должны возникать серьезные психологические трудности из‑за того, что в составе группового существа многие сегменты не являются ни зрелыми мужскими, ни зрелыми женскими особями и не способны…
– Никаких сложностей возникать не должно, — прервала его Мерчисон, — если соединенные между собой сегменты обладают общим сознанием и психикой. Это означает, что все они должны одинаково реагировать на ощущения боли и удовольствия.
– Ну да, конечно, я об этом совсем забыл, — спохватился Конвей. — Но я имел в виду другое. Подумайте о длине нашего пациента. Если сознание и жизненный опыт всех фрагментов объединены, то КРЛТ должны быть необычайно живучим и высокоинтеллектуальным коллективным существом.
Консилиум был прерван. Сработала сигнализация. Прибыла третья пара КРЛТ.
Эти два сегмента поступили из витков спирали, располагавшихся ближе других к носовой части корабля, где отмечалась наибольшая частота гибели самых старших и интеллектуальных КРЛТ. По сведениям бортового компьютера «Веспасиана» и данным, полученным экспертами «Декарта» в области письменных языков и систем счисления, в результате катастрофы было разрушено пятьдесят три отсека корабля, и их обитатели погибли. Между теми двумя отсеками, которые в данный момент были доставлены медикам, располагалось семнадцать отсеков.
Другие бреши в спирали оказались намного меньше — максимум по пять отсеков, а большей частью три‑четыре. Конвей очень надеялся на то, что если удастся успешно ликвидировать самую большую прореху, то при ликвидации меньших возникнет меньше трудностей.
Как и при работе с другими парами КРЛТ, в ответ на сочетание показателей гравитации и атмосферного давления отсеки разгерметизировались и процесс анабиоза пошел вспять. Конвей заранее ввел в туловища КРЛТ иглы для внутривенного вливания лекарственного вещества, готовясь снова погрузить пациентов в спячку, если бы что‑то пошло не так. Приликла сообщил о том, что сегменты КРЛТ просыпаются. Их эмоциональное излучение свидетельствовало о том, что перед медиками — зрелые существа, здоровые и обладающие высокой степенью интеллекта. Как только к ним полностью вернулось сознание, они задвигались навстречу друг другу.
Но прикоснувшись друг к другу, сегменты КРЛТ резко дернулись назад.
– Что за… — вырвалось у Конвея. Но Приликла уже отвечал на тот вопрос, что он не успел задать.
– Имеют место ощущения сильнейшего дискомфорта, друг Конвей, — сообщил эмпат, трясясь, как в лихорадке. — А также чувства обескураженности, разочарования и отторжения. Отмечается также фоновая эмоция, смесь волнения с любопытством — вероятно, эти чувства относятся к тому окружению, в котором находятся существа.
Не придумав, что на это ответить, Конвей занял позицию между теми поверхностями тела КРЛТ, которыми они по идее должны были соединиться друг с другом. Позицию эту он не счел опасной, поскольку, если Приликла верно определил испытываемые сегментами КРЛТ ощущения, они вряд ли должны были соединиться между собой. Конвей приступил к обследованию поверхностей — и на глаз, и с помощью сканера. Он произвел кое‑какие замеры. Через несколько минут к нему присоединилась Мерчисон, а Приликла отважился покинуть свой безопасный наблюдательный пункт под потолком и завис в нескольких метрах над КРЛТ.
– Даже невооруженным глазом видно, что эти две поверхности несочетаемы, — обеспокоенно проговорил Конвей. — Имеются три участка, которые никак не смогут соединиться без применения хирургического вмешательства. Но мне не хотелось бы брать в руки скальпель, не имея ясного представления о том, что я буду резать. Мне бы хотелось заручиться согласием и сотрудничеством пациентов..
– Это будет непросто, — сказал полковник Окосси. — Но я мог бы попросить моих ребят попробовать…
– Поднять сегменты КРЛТ гравилучами и добиться того, чтобы произошел новый телесный контакт, — закончил за него фразу Конвей. — Мне нужна еще одна попытка соединения, как минимум одна, и чтобы она была заснята вблизи спереди, сзади и сбоку. Мне также нужно, чтобы Приликла внимательно проследил за эмоциональным излучением сегментов во время попытки соединения, чтобы мы могли точно определить, в каких именно участках соприкасающихся поверхностей возникают самые неприятные ощущения и где, следовательно, более потребуется произвести хирургическое вмешательство. При проведении операции можно будет не прибегать к анестезии, а снова ввести КРЛТ в состояние анабиоза. Договорились, доктор?
– А ты учел, друг Конвей… — начал было Приликла, но Конвей прервал его.
– Маленький друг, — сказал он, — я хорошо знаком с твоей тактичной манерой выражать несогласие, так же как и с тем, как ты не любишь причинять ненужные неприятности пациентам. Ты прекрасно знаешь, что эти твои чувства я разделяю. Но как бы ни неприятно мне было причинять кому‑либо боль, сейчас это просто необходимо.