========== mandarin fetish ==========
Ушей коснулся мягкий голос, который даже в сознании, измученном работой, прозвучал с заметной долей искрящейся игривости.
— Хей, чем занимаешься?
Краем глаза Драко заметил всплеск каштановых волос и движущееся в его сторону тёмное пятно. «Грейнджер». Она принесла с собой терпкий запах мандаринов и едва ощутимое, ласкающее кожу тепло. В комнате вдруг стало уютно, а включенная Гермионой гирлянда своими переливающимися красно-зелено-желтыми огоньками напомнила Малфою о приближающемся Рождестве. Драко оторвал уставший взгляд от бумаг и, кинув их на стол в кучу других таких же, развёл руки в приглашающем жесте.
— Все тем же, Грейнджер, все тем же.
Она была одета в его темно-синий махровый халат, который выглядел на ней ужасно комично: подвернутые рукава топорщились вокруг ее запястий, шов, который должен был огибать плечо, находился где-то в районе локтя, пояс пришлось очень сильно завязать, чтобы заставить ткань прильнуть к телу, а подол путался у девичьих лодыжек. И несмотря на ее до боли смешной внешний вид, Малфой лишь почувствовал разливающиеся в груди тепло и трепет.
Гермиона смешно сморщила нос и с лёгкой улыбкой на губах закатила глаза:
— О, Мерлин, ты все ещё сверяешь договоры?
Грейнджер изящно и без чересчур нежных взглядов, которые обычно бесили Драко излишним проявлением чувствительности, упала ему на колени и стала поудобнее устраиваться в тёплых мужских объятиях с должной ноткой самодовольства, которую явно переняла за время отношений у него.
— Ой ну простите, мисс-я-устраиваю-в-своих-отделах-Ад-перед-праздниками-лишь-бы-все-закончить-в-срок.
Гермиона прижалась макушкой к его плечу и раскрыла сжатую в кулак ладонь, давая Драко разглядеть небольшой ярко-оранжевый мандарин.
— Как будто это так ужасно, — фыркнула Гермиона. — Зато я и мои подчиненные на все выходные свободны от рабочих забот, а ты, так же как и большинство твоих рабочих, дай-ка подумать… — наигранно задумалась девушка, — ах, да! Сидишь за два дня до Рождества в своём кабинете и не обращаешь внимания ни на что, кроме документов.
Девушка проткнула плотную пупырчатую кожуру ногтем и, подцепив ее, оторвала небольшой кусочек, откладывая его на свободное место среди бумаг на край стола. В нос ударил резкий цитрусовый запах с лёгкой горчинкой, заставляя слюнные железы ожить и заработать наполную.
— Ну вообще-то мой отдел закончил работу так же, как и твой, но я никогда не оставляю все на волю случая и на любые другие человеческие факторы, а проверяю все бумаги самолично, — высокомерно заявил Драко, пытаясь показаться ответственнее и правильнее его девушки.
Малфой, одной ладонью поглаживая девичье бедро через ткань халата, а другой неторопливо перебирая мягкие пряди ее волос, внимательно смотрел за тем, как Грейнджер увлеченно чистила мандарин. Кожура не хотела так просто покидать сочную мякоть, а потому отрывалась лишь небольшими частями, заставляя Гермиону раздраженно поджимать губы и буравить плод взглядом, будто это могло бы что-то решить. Под ее короткими ногтями растекались оранжевые разводы, а липкая влага оставалась на подушечках девичьих пальцев. Разноцветные отблески гирлянды переливались перед глазами, подсвечиваясь нежным светом заката, и Драко знал, что мог просидеть так несколько часов кряду, наблюдая лишь за тем, как Гермиона полностью маггловским способом управляется с мандаринами.
— А ты слышал что-либо о рациональном распределении обязанностей? — вдруг вскинула голову Грейнджер, обращая на Драко взгляд.
— В смысле?
— Я не так давно вычитала…
— Ну кто бы сомневался, — хмыкнул Малфой, сразу получая резкий тычок локтем под рёбра от девушки.
— …в одной магловской книге…
— Ага, ещё лучше!
— Ой, иди ты! Не буду больше ничего тебе рассказывать! Продолжай дальше так же сидеть над работой своих подчиненных, — насупилась Гермиона, наполовину очистив мандарин.
Сок уже начинал сочиться из оранжевой мякоти и течь по ее тонким пальчикам к ладоням, капая прямо на махровую ткань его халата. Цитрусовый запах обволакивал обонятельные рецепторы и вместе с меняющей цвет гирляндой создавал атмосферу всеми любимого праздника.
— Да я же знаю, что ты все равно мне подсунешь эту злосчастную книгу, — закатил глаза Драко, мягко касаясь ее скулы. — Хватит дуться, а то твои щеки выглядят так, будто ты туда напихала весь недельный запас мандаринов.
— Эй! На что ты намекаешь? — тут же возмутилась Гермиона.
— Только на то, что дома все пропахло этим цитрусовым запахом мандаринов, которые составляют большую часть наших продуктов на выходные.
— А тебе что-то не нравится? — вскинула брови Грейнджер.
Она сняла последнюю частичку ярко-оранжевой кожуры, откинула ее на стол и, положив два пальца на небольшое углубление сверху мандарина, приложила некоторое усилие, чтобы разделить мякоть на две равные части. Послышался сочный звук разъединения оболочек рядом находящихся долек, и сок стремительной и юркой струйкой хлынул по девичьим ладоням.
— Нет-нет, мне все нравится, — едва слышно пробормотал Малфой, даже не обращая внимания на ее самодовольное хмыкание.
Драко лишь завороженно проследил за тем, как ее пальцы заблестели в свете гирлянды сладкой влагой, и даже ничего не сказал насчёт загрязнения ею его личных вещей. Все равно халат можно было очистить легким взмахом волшебной палочки или быстрой стиркой, а вот наслаждение, которое он получал от процесса очищения Гермионой мандарина, было слишком бесценно, чтобы портить всё своими язвительными комментариями. В принципе, Драко мог бы купить целую кучу таких вот халатов и разрешать Гермионе чистить в них мандарины, пока у неё не началась бы сильная аллергия.
Но ещё больше Драко был бы рад, если она пришла бы к нему полностью обнаженной. Сок тёк бы по ее ладоням, мягко огибал выпирающую косточку на запястье, а потом, оставляя липкую дорожку на коже, оказывался уже у локтя, капая не на халат, а на плоский живот или ее упругие бёдра. Малфой мог бы сам чистить мандарины прямо над ней, над любой открытой для него частью ее прекрасного тела, а потом, вдоволь наигравшись и налюбовавшись, он бы ласкал ее грудь, слизывал сок с сосков, а потом уткнулся бы носом в ее кожу в районе ключиц, которая тоже насквозь пропахла бы цитрусом. Малфой мог бы трахать ее медленно и чувственно, при этом полной грудью вдыхая мандариновый запах, а на языке ощущая сочный кисло-сладкий вкус.
Гермиона отделила от половинки мандарина небольшую дольку и, игриво взглянув на Драко, положила ее себе в рот под его пристальным взглядом мутно-серых глаз. Малфой смотрел, как она прямо на его глазах приоткрыла губы, которые в свете гирлянд меняли свой цвет от красного к жёлтому, а потом от желтого к зелёному, и медленно положила в рот оранжевую, сочащуюся влагой дольку мандарина.
Драко, ощущая большое количество выделившейся слюны, тяжело сглотнул. Сейчас мысли о различных договорах ушли настолько далеко, что казалось, будто и работы-то в праздничные дни у него никакой не было. Была лишь Грейнджер, мандарины и атмосфера предстоящего Рождества.
— Хочешь? — поинтересовалась Гермиона, прожевав одну дольку и отделив ещё одну от половины.
Малфой качнул головой в знак согласия и продвинул голову вперед, молниеносно приближаясь к дольке мандарина, зажатой между ее большим и указательным пальцами. Драко, смотря прямо Грейнджер в глаза, высунул язык и, быстро облизнув ее большой палец, испачканый кислым соком, вобрал в рот целую дольку, смыкая губы на девичьих пальчиках сладких в прямом и переносном смысле.
— О! — неожиданно вырвалось у Гермионы вместе с тем, как глаза ее в удивлении округлились.
Раскусив небольшую дольку, Драко слегка прикрыл глаза, наслаждаясь приторно-сладкой мякотью мандарина с лёгкой пикантной кислинкой, которая наполнила его рот неповторимым вкусом Рождества.