Быстрая скачка по тракту будоражила кровь. Первые полчаса я переживала чувство полёта и эйфорию свободы. Но вскоре холодный ветер в лицо начал порядком раздражать меня. Незаметно для окружающих я создала прозрачный защитный купол вокруг себя и Лапифа. Ветер и холод перестали нас беспокоить, уступив место дорожной скуке. Придорожный пейзаж казался до ужаса однообразным. Всё было окрашено в жёлтый цвет и его оттенки, за исключением редких деревень, попадавшихся нам по пути.
Первое время я развлекалась беседой с Лапифом. Конь заново рассказывал мне, как ему жилось у прежнего хозяина, до переезда в конюшню академии. Я внимательно слушала его монолог, время от времени сканирую пространство вокруг нашего каравана. Всё было тихо, только иногда, с правой или левой сторон от дороги, проявлялся едва заметный эмоциональный фон дальних деревень, мимо которых мы проезжали. Никаких разбойников, грабителей, живых магопоглотителей, тёмных магов или обращённых вампиров не наблюдалось. Правильно, никто из них не дурак, нападать среди бела дня на довольно внушительную процессию магов.
Ближе к полудню темп нашей скачки замедлился. Все устали и хотели есть, так как позавтракали всухомятку, не покидая сёдел. Римейн сказал нам, что скоро мы доедем до большого придорожного трактира, где пообедаем и отдохнём часик перед следующим марш-броском. Вскоре нам на дороге стало попадаться больше всадников и карет. Приходилось быть начеку, постоянно считывая пространство, в то время как Эрвин, Сирин и Далвир трепались о придворных дамах.
Инэль всю дорогу ехал возле меня, молчаливый и напряжённый.
– Каждый раз, когда ты проводишь проверку пространства, меня будто сносит воздушной волной, - неожиданно пожаловался он. – Ты можешь делать это менее ощутимо для прочих ментатов, - попросил эльф с толикой раздражения в голосе.
– Вот так? – уточнила я, уменьшив степень своего напряжения при сканировании пространства.
– Ты сейчас проверяешь? - недоверчиво взглянул на меня Инэль.
– Проверяю, - подтвердила я, наблюдая за выражением его лица.
– Теперь я ничего не чувствую, – недовольно сказал эльф.
«Значит, так и буду действовать!» - решила я про себя. Обрадовалась, что нашла идеальную тональность для незаметного сканирования окружающей обстановки. Теперь на других ментатов можно было забить. Они перестали чувствовать мою активность, и, следовательно, не могли по-прежнему контролировать меня.
Немного погодя мы благополучно добрались до обещанного придорожного трактира. Ребята, ехавшие передо мной, загомонили от предвкушения. Им не терпелось полюбоваться на принцессу и её фрейлин. Парни даже спешиваться не стали, чтобы не пропустить момент выхода девушек из карет. Они с детским любопытством наблюдали за происходящим.
Вот Корнелиус и импозантный мужчина, ехавший с ним рядом, спрыгнули со своих лошадей, бросили поводья подбежавшему к ним мальчишке-конюху, и поспешили к каретам, остановившемся у крыльца трактира. Корнелиус открыл дверцу и опустил ступеньку у второй кареты, а его напарник - у первой.
- Что это?! - разочарованно выдал Сирин увидев, что из первой кареты вышли две невзрачные на вид барышни.
Вслед за ними из кареты выбрался высокий мужчина, которого я сразу признала. Это был придворный лекарь. Я видела его раньше у кровати Корнелиуса. Он лечил королевского мага после грубой считки памяти, которую я ему устроила по прибытии на Паллейн.
Из второй кареты вышли три девушки. Все тонкие, как ивовые прутики. Очевидно, это были принцесса и две её фрейлины.
- Я так не играю! – вдруг воскликнул Эрвин. - На всех девушках накинут морок.
- А ты видишь сквозь него? - с надеждой поинтересовался Сирин.
- Вижу. Только у одной, кажется у принцессы, морок создан с помощью артефакта. Вот именно её-то истинный облик я разглядеть не могу.
– Обидно, однако, - пробурчал недовольный Сирин, и слез с лошади.
Его примеру последовали все остальные. Ребята передали заботу о своих лошадях невысокому расторопному пареньку-конюшему, и зашли в трактир. Мне же пришлось уговаривать Лапифа подпустить к себе паренька, чтобы он его почистил и накормил. Со стороны мои уговоры выглядели довольно забавно. Я стояла, обхватив ладонями морду жеребца и пристально смотрела ему в глаза. Жеребец фыркал, топал ногами и в ответ сверлил меня взглядом.
Через минут десять мы пришли к консенсусу. Лапиф на время путешествия согласился стать капельку покладистее. Взамен он потребовал на выходных совершать вместе с ним прогулки по столице, и почаще угощать яблоками. Условия были для меня вполне приемлемыми, поэтому поторговавшись немного, я согласилась.