На жалобу послушника, не нашедшего среди братии Оптиной пустыни собеседников для исследования Писания, преподобный Лев отвечает: «Где смирение у них, там и простота, а сия божественная отрасль не испытывает судеб Божиих; она только верою повинуется и до времени довольствуется только теми понятиями, которые ей открывает вера. Не будет Бог о том послушника испытывать, почему он не богословствовал, но почему не внимал себе. ...Разум, просвещенный светом Божиим по мере веры, выше всякого учения, ибо, естественно, разум изобрел учение, а не учение — разум»[25]. Но столь же несомненно для Льва и то, что Слово Божие, читаемое с молитвой и благодареньем, согревает охладевшую душу.
Характерная деталь: Лев запрещает послушнику делать пометки на страницах Писания. «Назначенные тобою заметки неприметным образом рождают в сердце следы высокоумия, черты пагубнейшей гордости. Это познано из опыта. Когда Бог мира озарит истинным светом память твою, тогда и без замечаний будешь помнить, где о чем писано...»[26].
В многочисленных письмах преподобного Макария, опубликованных после его смерти, красной нитью проходит одна тема: «Бог гордым противится, а смиренным дает благодать» (Иак 4; 1 Петр 5). Если у христианина нет смирения, то все бесполезно — и его молитва, и пост, и любое чтение... «Страх Господень научает мудрости, и славе предшествует смирение» (Притч 15). Поэтому, когда речь заходит о книгах, Макарий вновь и вновь рекомендует читать тех древних аскетов, которые могут научить нас смирению. В письмах к монахам о каком-то ином чтении вообще почти не говорится; в письмах к мирянам Священное Писание упомянается чаще, но только вместе с книгами святых отцов.
Духовное учение, противостоящее мирской философии, содержится в Евангелии, писаниях Апостолов и учителей Церкви. Поскольку Христос и Глава Церкви, и краеугольный камень ее, то и все церковные установления основаны на Слове Божием. Далее, в Писании и книгах отцов человек найдет истину и жизнь, пищу души, бальзам для душевных ран, поскольку в Новом Завете мы познаем заповеди Спасителя, а отцы Церкви говорят нам о страстях и добродетелях. Но читать христианин должен со смирением, «а то хотя весь разум Писания будете иметь, но с самомнением никакой пользы не обрящете, ибо враг умеет строить подсады и прельщать таковых мнимым утешением...»[27].
Отсюда вытекает и требование читать Писание через отцов, толковавших Слово Божие Тем же Святым Духом, Которым оно было написано. «Чтение отеческих книг очень нужно и полезно к познанию воли Божией; ибо отцы, читая Слово Божие, в Святом Писании нам преданное, исполнили оное и прошли деятельною жизнию, оставя нам пример в своих учениях. Не читая оных, не знаете образа жизни и борьбы, и, думая, что читая сам Слово Божие, могу оное исполнять, и не смиряетесь; а читая, познаете путь, тщитесь к исполнению, но, не достигая мер их, познаете свою немощь и смиряетесь, и получаете милость Божию, которая особенно на смиренных простирается»[28].
Поскольку чтение Слова Божия для Льва и Макария Оптинских подчинено общим правилам монашеского делания, то и критерием правильного чтения, как мы это видели в истории святителя Никиты, Печерского затворника (XI век), служит смирение, отсечение своей воли и строгая дисциплина ума и сердца. Вне этих добродетелей ничто, в частности и чтение Слова Божия, не может быть ни рекомендовано, ни одобрено.
Преподобный Макарий Алтайский (1792 — 1847)
Труды библеистов XVIII века не пропали даром. В начале XIX столетия в просвещенной церковной среде вопрос о переводе Священного Писания на русский язык вызывал большой энтузиазм. Святой Макарий, великий миссионер, человек апостольского духа, был увлечен идеей перевода Слова Божия еще в бытность студентом Петербургской Духовной академии. Позднее, на Алтае, он перевел на язык своей паствы Евангелие, избранные места из Деяний, Посланий, из книг Ветхого Завета. Но параллельно с миссионерской работой святой в одиночку завершал дело, начатое в 1813 году Российским отделением Библейского Общества. В 1818 — 1822 годах уже был напечатан русский перевод Нового Завета и Псалтири, но политическая реакция времен Николая I остановила работу на тридцать лет. В отличие от святителя Филарета Московского, речь о котором пойдет ниже, преподобный Макарий не хотел ждать...
25
Первый великий старец Оптинский иеромонах Леонид (в схиме Лев). Шамордино, 1917 (репринт: Оптина Пустынь, 1994). С. 162.
27
Собрание писем блаженныя памяти Оптинского старца иеросхимонаха Макария. Письма к мирским особам. М., 1862 (репринт: СПб.,1993). С. 29.