Смахнув со щеки слезинку, я наклонилась, поцеловала сына в его вкусную сладкую щечку и вышла из комнаты, чтобы не мешать ему. Пусть спит. Мы еще успеем, пообниматься и поделиться друг с другом новостями. А пока я отправилась на поиски родственниц, каковые обнаружились в небольшой столовой, где, сидя за столом, о чем-то тихо говорили.
– Думаешь, Гвен когда-нибудь сможет забыть его? – тихо, словно нехотя, спросила Марвенна.
– Дорогая, ты быстро забыла своего Дерика? – усмехнулась Ронда, бросив на гладкую отполированную столешницу свою маленькую сумочку и перчатки.
– Он был моим мужем, – возразила Марвенна.
Ронда махнула рукой.
– Это не имеет значения, дорогая моя сестра. Главное, не это, а любовь.
– Боюсь, наша девочка никогда его не разлюбит, ведь она в нас с тобой, в нашу бедную Ирвен. Мы все однолюбки, – вздохнула тетушка и тряхнула головой, отчего мелкие кудряшки в ее высокой прическе смешно подпрыгнули. – Ты помнишь, как она любила отца Гвен? Помнишь, как сходила с ума от ревности?
– Помню, как это забудешь. Я и сама своего мужа ревновала, безумно любила и сейчас люблю, пусть уже двадцать лет прошло с того дня, как он погиб. И понимаю, что те мужчины, с кем я встречалась после, не шли с ним ни в какое сравнение. Не знаю, есть ли на свете человек, который сможет затмить мои воспоминания о дорогом супруге?
Ронда быстро расстегнула сумочку и достала оттуда платочек, чтобы промокнуть выступившие слезы. Марвенна лишь пожала плечами. Я не могла видеть ее лица, поскольку тетушка сидела спиной к двери, и меня не видела, да и Ронда не замечала притаившуюся в темном коридоре племянницу. Было интересно послушать, что они говорят обо мне, когда остаются наедине. Нет, мне не нужны были их тайны, и я не собиралась подслушивать. Просто так получилось.
– Ох, мой Дерик! Как я скучаю, – прерывисто вздохнула Марвенна и, скорее всего, тоже пустила слезу.
Да, семейка у нас еще та. Все женщины в роду Лилгоут страдают из-за мужчин. Моя мать безумно любила отца и погибла вместе с ним. Муж Ронды погиб в горах, оставив ее с двумя детьми. Марвенна не дождалась своего Дерика с войны. А до этого от несчастной любви страдала и бабушка, и прабабушка. Говорят, над женщинами рода Лилгоут тяготеет старое проклятие, которое и убивает их любимых мужчин. Не думаю, будто это чистая правда. Хотя трагические события из жизней моих родителей и тетушек наталкивали на эту мысль. Иногда мне казалось, что Дарриан это тоже почувствовал, поэтому ушел и женился на другой, дабы избежать печальной участи. Неужели и я всю оставшуюся жизнь проведу в одиночестве, страдая по отцу Эдвина?
Тряхнув головой, чтобы выбросить из нее эти мысли, нарочито громко сделала несколько шагов и с широкой улыбкой на лице вошла в столовую.
– Ну, как вам дом изнутри? – слишком бодро поинтересовалась я и уселась за стол, разглядывая кислые физиономии тетушек. – Вам не понравилось?
– Нет, дорогая, нам очень нравится.
Марвенна покачала головой и попробовала улыбнуться, только где-то в глубине ее зеленых глаз затаилась печаль.
– Дом замечательный, Гвен, – поддержала сестру Ронда и, скомкав тонкий батистовый платочек, посмотрела на меня, пытаясь улыбнуться.
– Хм! – усмехнулась я, складывая руки перед собой. – По вашим лицам этого не скажешь.
Марвенна тут же замахала на меня руками.
– О, нет! Не думай, будто мы расстроились из-за переезда, или из-за дома. Просто это место, этот витающий в воздухе дух навеял воспоминания о былом.
– Кстати, кто-нибудь расплатился с кучером. Или он так и ждет у крыльца? – встрепенулась Ронда и, поднявшись из-за стола, быстро вышла в коридор.
Некоторое время мы слышали топот ее удаляющихся шагов, ведь она всегда носила туфли на каблуке, а потом негромко хлопнула входная дверь, и дом погрузился в тишину, нарушаемую только тиканьем часов в гостиной да птичьими перекличками, доносившимися сквозь приоткрытое окно.
– Эдвин спит? – как бы невзначай поинтересовалась тетушка Марвенна и окинула столовую оценивающим взглядом.
– Угу.
Я кивнула и решила сходить на кухню. Время было обеденное, и, наверное, не мешало бы хоть что-нибудь съесть. Пока я жила в доме одна, готовка и все хозяйственные дела целиком и полностью лежали на моих плечах, но теперь все изменится. Это точно. Ронда умопомрачительно готовит. Ее булочки и пироги – это что-то необыкновенное. Так и кажется, что с очередным кусочком проглотишь язык. Марвенна же просто помешана на порядке. Тетушка любит раскладывать вещи по местам, тщательно протирать пыль со всех полок. Наверное, дай ей волю, она будет заниматься этой кропотливой работой круглые сутки.