— Не хочу представлять.
— Боишься.
— Нет, не боюсь.
— Ты храбрец или безумный?
— Называй как хочешь. Просто в жизни есть вещи, которые сильнее расчета. А живет Люда, я уверен, по совести, по правде. И в школе такой была. Да, такой!.. Прощай, Сабина! — И Вадим положил на рычаг трубку.
Через сорок минут на площадке восьмого этажа дома номер «88» остановился лифт, и у двери слева раздался короткий, несмелый звонок.
Открыла Люда. Секунда, вторая, и тревога, жившая в ее глазах, вдруг исчезла.
— А-а, — протянула она, — так, значит, я не ошиблась — тебя из троллейбуса видела на нашей улице. Правильно?
— Не знаю, — сказал Вадим. — Может быть.
— И о кленовом листе в почтовом ящике ты не знаешь?
— О листе знаю, — покаянно кивнул Вадим.
— Ага, то-то! — Она улыбнулась и протянула руку. — Ну, здравствуй, Глебов!
— Здравствуй, Люда.