«Все кончено. Ждать больше нечего», — мысленно произнесла она, подталкивая себя к последнему шагу.
— Меня зовут Номер Четыре, — объявила она, глядя в камеру.
Ей было страшно. Страшно нажать на курок и выстрелить, и в то же время страшно не выстрелить. В это мгновение нерешительности до ее слуха донесся какой-то звук, который окончательно сбил ее с толку. Кто-то невидимый и незнакомый, оказавшийся где-то неподалеку, произнес всего одно слово. В этих враждебных стенах, в этом чудовищном мире это слово прозвучало робко и вместе с тем веско. Оно звучало, как послание с другой планеты, из какого-то другого мира, невероятно далекого и почему-то очень близкого ей. Царапая слух, раня и пробуждая почти мертвую память девушки, в комнате с белыми стенами прозвучало одно-единственное слово:
— Дженнифер?
Майкл вдруг еще больше придвинулся к монитору компьютера.
— Это еще что за хрень? — не понимая, что происходит на экране, спросил он.
Линда также не верила своим глазам. Майкл посмотрел на нее, снова обернулся к компьютеру и спросил:
— Это ты запустила какие-то спецэффекты?
— Нет, конечно. Я следила за тем, что там происходит, точно так же, как ты, и видела я все то же самое, что и ты, и… господи, то же, что и все!
— Тогда что же это…
— Ты только посмотри на Номер Четыре! — воскликнула Линда.
Дженнифер дрожала всем телом, от головы до кончиков пальцев на ногах. Ее било и колыхало из стороны в сторону, как ненатянутый парус о рею. Нацеленный ей в лоб ствол револьвера чуть опустился, и голова девушки непроизвольно повернулась в ту сторону, откуда донеслось ее имя.
— Дженнифер!
«Я здесь», — хотела крикнуть она, но в последний момент сжала зубы и не издала ни звука. Слишком часто ее обманывали в этом доме, слишком долго ее здесь мучили, и теперь она четко знала, что от похитивших ее людей можно ждать только очередных страданий и унижений.
«Это они, — холодно и почти спокойно подумала девушка. — Они опять обманывают меня. Это очередная ловушка, которую они подстроили, чтобы снова поиздеваться надо мной».
Готовясь к худшему, Дженнифер напряженно смотрела на дверь. До ее слуха донесся звук отодвигающегося засова, и дверь стала медленно открываться.
Девушка вдруг осознала, что на этот раз оружие есть не только у ее мучителей, но и у нее самой.
«Они пришли, чтобы убить меня», — решила она.
Не отдавая себе отчета в том, что делает, девушка медленно развернула револьвер и направила ствол в сторону двери.
«Ну ладно, Мистер Бурая Шерстка, мы еще повоюем, — мысленно произнесла она. — Одного из них я точно заберу с собой на тот свет».
Ее рука крепко сжимала рукоять револьвера.
«Убей их, убей хотя бы одного из них», — твердила она про себя.
Дверь наконец открылась пошире, и из-за косяка в комнату заглянул Адриан Томас.
Он понятия не имел, что может ждать его за этой дверью.
Все это время Адриан напоминал себе, что однажды уже видел Дженнифер на улице, затем долго рассматривал ее фотографии у нее дома, а несколько дней спустя видел ее изображение на компьютере Марка Вольфа. Тогда же он видел эту комнату, кровать, цепи и маску. Всего этого должно было хватить, чтобы быстро сориентироваться за той дверью, которую он собирался открыть. Тем не менее, когда он, отодвинув засов, взялся за ручку, все воспоминания словно стерла из его памяти какая-то неведомая сила, и помещение за дверью стало для Адриана Томаса загадочным, непознанным пространством. Единственное, о чем он не забыл в тот момент, — это о необходимости быть готовым ко всему и, главное, держать оружие наготове.
Первым, что он увидел за открывшейся дверью, оказалось дуло пистолета, направленное прямо на него.
Адриан напрягся всем телом, инстинктивно собираясь отпрянуть, нет, даже, скорее, отпрыгнуть назад, как это делает мангуст, не столько просчитав, сколько почувствовав, что извивающаяся перед ним кобра приготовилась к решающему броску. Инстинкт самосохранения взывал к его разуму, требуя немедленно отступить, спрятаться, уйти с линии огня. В то же время Адриан вдруг услышал спокойный и уверенный голос сына, внятно произнесший прямо у него над ухом:
— Это она.
— Томми, — прошептал Адриан, а затем поспешно поправился: — Дженнифер?
Его вопрос повис без ответа в затхлом подвальном воздухе.
Дженнифер все так же сидела на стуле, не пытаясь ни спрятаться, ни броситься на незнакомца. Абсолютно голая, одной рукой она прижимала к груди плюшевого медвежонка, а другой, слегка дрожащей, целилась в Адриана, осторожно переступившего порог и шагнувшего в комнату. Стоило наступить на ушибленную при падении ногу, как колено отзывалось резкой болью. Верный данному себе обещанию, Адриан Томас изо всех сил старался не обращать на боль внимания.