Северус стал протискиваться через толпу, направляясь к замку. Все уже закончилось, а слушать, как Дерн будет натаскивать команду, ему не хотелось. Выбравшись на свободу, он вздохнул с некоторым облегчением. Остается надеяться, что в квиддиче этот год будет для Слизерина более удачным, чем прошлый.
Глава 6. Слизерин против Гриффиндора
— Сегодня я хочу посмотреть, как вы умеете накладывать щитовые чары, — сказал профессор Лэнс, захлопнув журнал. В классе повисло молчание. Северус поймал себя на том, что мысленно посмеивается.
— Кхм… — откашлялся староста. — Профессор, мы этого еще не умеем.
Брови Лэнса взметнулись.
— Вот как? Ну, это поправимо, — улыбнулся он, потом поднялся из‑за стола и вышел в середину кабинета.
— Мистер Долиш! — поманил он. — Подойдите ко мне, пожалуйста.
— А почему опять я? — удивился Долиш.
— Потому что я так считаю нужным. А будете препираться, назначу взыскание, — бескомпромиссно ответил Лэнс, вздернув подбородок.
Долиш встал, нехотя (что было совершенно очевидно) поплелся в центр класса и остановился футах в пяти от Лэнса.
— А теперь, мистер Долиш, — сказал Лэнс, подходя чуть ближе, — я наложу на вас заклятье, а вы…
— Почему на меня?! — отшатнувшись, возопил Долиш.
— Триста строчек сегодня и столько же завтра, — сузил глаза Лэнс.
— Но, профессор… — начала Миранда и осеклась под взглядом Лэнса.
— Мисс Сильверстоун, вы хотите составить компанию мистеру Долишу за строчками?
— Нет, — покорно опустила голову Миранда.
— Давайте я попробую вместо него, если он боится, — раздался голос… ну да, конечно, Поттера.
— Кто боится, я?! — вскипел Долиш. — Давайте, профессор, я готов.
— Может, хоть дослушаете меня, для разнообразия? — спросил Лэнс, который теперь стоял, прислонившись к столу и сложив руки на груди, внимательно наблюдая за происходящим. Долиш немного покраснел.
— Итак, — продолжил Лэнс, — сейчас я наложу на вас заклятие, не буду говорить, какое именно, а ваша задача — отразить его при помощи заклинания Протего. Вы поняли?
— Протего, — медленно повторил Долиш. — Протего. Я попробую, профессор.
Лэнс взмахнул палочкой, произнес: «Нарангасетус», — и у Долиша на голове появился убор из орлиных перьев. Почувствовав, что что‑то явно не так, Долиш принялся ощупывать «украшение». Класс засмеялся.
— Плохо, мистер Долиш, — сказал профессор.
— А тебе идет, — заметил Стеббинс. Долиш показал ему кулак и обратился к профессору:
— Сэр, но я ведь не успел даже сказать «Протего»!
— Мистер Долиш, — осадил его Лэнс. — Вряд ли тот, кто вознамерится проклясть вас, будет ждать, пока вы соберетесь с мыслями. И поверьте мне, что направленное на вас заклинание по нашим временам может быть куда менее безобидным.
Все притихли. Долиш нахмурился, а потом попросил:
— Можно еще раз, сэр?
— Я бы сказал, что в вашем случае даже нужно, мистер Долиш, — улыбнулся Лэнс.
Все снова засмеялись.
— Moment mal![2] — повернулся к классу Лэнс. — Сначала дождитесь своей очереди.
Класс поутих.
— Протего, — сосредоточенно шептал Долиш. — Про–те–го.
Лэнс же, обернувшись к нему, снова взмахнул палочкой.
— Протего! — выпалил Долиш, не дожидаясь заклинания Лэнса.
— Эванеско, — спокойно сказал профессор, и убор из перьев исчез. — Видите ли, мистер Долиш, я подозреваю, что это слово вам понравилось, но весь смысл щитовых чар заключается в том, чтобы блокировать ими чужое заклятье.
Северус не выдержал и рассмеялся. Все обернулись к нему. Брови Поттера картинно взлетели вверх, и Северус нахмурился вновь.
— Продолжим, — сказал тем временем Лэнс.
Еще добрых пять минут он пытался добиться от Долиша какого‑то результата. Наконец, после нескольких безобидных заклинаний, Долиш смог отразить заклятие профессора.
— Что ж, это уже что‑то, — кивнул Лэнс. — Десять баллов Слизерину.
— А можно, я тоже попробую? — выкрикнул Поттер.
— Я последний раз вас предупреждаю, мистер Поттер: за попытку помешать ходу урока буду снимать баллы.
— Слизеринец, без сомнения, — донесся чей‑то шепот со стороны гриффиндорских столов.
— А теперь, мистер Долиш… — начал Лэнс, когда довольный Долиш уже повернулся, чтобы идти на свое место, — …постойте, я вас еще не отпускал, куда же вы?
Долиш развернулся.
— Ну что вы на меня так смотрите, вам почти ничего не грозит! — усмехнулся Лэнс. — Сейчас я попытаюсь показать вам, как надо блокировать чужие чары.
— А сразу нельзя было это сделать? — недовольно проворчал Блэк.
— Пять баллов с Гриффиндора. Я не обсуждаю свою методику с учениками. Но вам, мистер Блэк, так уж и быть, замечу, что сделал это для того, чтобы вы не думали, что это такое простое дело. Объясняю это потому, что, кажется, вы не в состоянии сделать такое умозаключение самостоятельно, несмотря на все мои усилия. Итак, — обратился он к Долишу, — сейчас вы попытаетесь воздействовать на меня каким‑либо заклятием. Только прошу вас, чтобы оно было не очень серьезным…
Послышались редкие смешки.
— …в целях вашей же безопасности, — спокойно закончил Лэнс.
Долиш кивнул и, нацелив палочку на Лэнса, произнес:
— Экспеллиармус!
Лэнс, казалось, не сделал ничего — он только сосредоточенно смотрел на Долиша и в нужный момент едва заметно шевельнул палочкой, — но в тот же момент палочка Долиша выскользнула из его рук и на секунду повисла в воздухе, а потом медленно поплыла в сторону профессора. Долиш даже не обращал внимания на это — он растерянно смотрел на свою руку и повторял: «Но как?.. как же?..» Все смотрели на Лэнса, и, надо сказать, вид у многих был не менее озадаченным, чем у Долиша. Эванс, впрочем, нахмурилась, а Поттер ухмыльнулся. Северус решил, что они, видимо, уже знают о невербальных заклинаниях.
— Ах, простите, — беспечно сказал Лэнс, словно на него и не смотрели четырнадцать пар глаз. — Я не знал, что вы еще не проходили… Неважно, это я по привычке. Ну что, продолжим? Кто следующий?
Желающих не нашлось. Рвение Поттера, по–видимому, уже угасло.
— Я, — Северус встал со своего места неожиданно для самого себя.
В глазах Лэнса мелькнуло удивление.
— Мистер Снейп? А, ну хорошо, komm zu mir[3], — Лэнс кивнул, подзывая его жестом к себе.
Северус направился к пространству перед столом Лэнса, на ходу доставая палочку и обдумывая, какое бы заклинание применить. Глаза Лэнса вдруг расширились.
— Стойте! — сказал профессор. — Ваша задача — не нападать, а защищаться.
Северус не смог скрыть разочарования, однако кивнул.
— Амальгамариус! — произнес профессор.
Северус взмахнул палочкой, и мантия Лэнса вдруг засеребрилась.
— Двадцать баллов Слизерину, — оглядев себя, сказал профессор Лэнс. — Следующий!
***
Когда те уроки, что проходили до обеда, закончились, Северус вышел в коридор. Полуденное солнце струилось сквозь слюдяные окна, сея блики на каменных плитах. День был слишком душным и жарким для конца сентября. Стебли плюща безвольно повисли. Горизонт поглотила серовато–лиловая дымка. Коридоры, лестницы, галереи, двор и пространство снаружи были пусты: обеденный час, все обитатели Хогвартса в Большом зале. Почти все. Северус шел вдоль стен, стремясь выбраться за пределы замка. Он и сам не мог объяснить себе, почему не пошел на обед. Да, он был не голоден. Да, он был сыт по горло своими сокурсниками (не в буквальном смысле, конечно!), не говоря уже о представителях враждебного факультета. Но если быть до конца честным — а перед самим собой он привык быть честным — то сейчас он не испытывал особого раздражения на их счет. Нет, конечно, в его отношении к ним ничего не изменилось (да и с чего бы это вдруг?), но его презрение как бы отодвинулось на второй, если не на третий план, вытесненное и обесцвеченное каким‑то новым чувством… нет, скорее, ощущением. Может быть, дело было в чрезмерно жарком дне, или в том, что в воздухе было очень много пыли, рассеянной и неподвижной, но ему было трудно дышать — он дышал мелко и часто. Более того — и это он уже не мог списать на погоду — он чувствовал какое‑то странное жжение во всем теле. Кожа горела, кровь приливала к щекам — нет, он, конечно, знал, что румянца на них не появится, но ощущение оставалось прежним. В голову стали закрадываться какие‑то нелепые мысли: а что, если попробовать взлететь? Без метлы, а? Это никому не удавалось, но сейчас он чувствовал, что смог бы. Да что с ним происходит?!