Тут из‑за поворота появились слизеринцы, возвращающиеся с ужина. Среди них, опустив голову, шла Миранда. Северус сглотнул. Потом, собравшись с духом, крикнул:
— Эй, Сильверстоун!
Все посмотрели на него, некоторые даже остановились. Миранда подняла голову.
— Чего тебе, Снейп?
Северус про себя обругал последними словами и Монтегю, и эту дурацкую затею, и себя — за то, что согласился в этом участвовать.
— Мне нужно с тобой поговорить… э–э… не при всех.
Миранда удивленно на него уставилась. Кое‑кто в толпе хихикнул, кто‑то присвистнул. Северус сгорал от стыда. Краешком глаза он заметил, как вытянулось лицо у Нарциссы Блэк. «Ей, наверное, было интересно, что же я собираюсь сказать Сильверстоун, вот она и расстроилась, что не услышит», — решил Северус, пообещав себе при этом силой накормить Долиша антрацитными муравьями. Правда, он не мог объяснить, почему именно его.
— Ну? — нетерпеливо спросила Миранда, когда они отошли на несколько шагов.
— Э–э… скажи, почему у тебя такая фамилия? — выпалил Северус первый вопрос, который пришел ему в голову.
— ЧТО?!
— Ну, почему у тебя такая фамилия? — вновь спросил он с уже отчетливо различимыми капельками яда в голосе.
— Какая «такая»? — непонимающе переспросила Миранда, хлопая глазами.
«Во что я ввязался!»
— Ну, такая…
— В моей семье все чистокровные волшебники, если ты об этом, — вспыхнула Миранда, встряхнув кудрями и с упоением закрыв глаза. Северус стиснул зубы, но слушал дальше. — Мы ведем свою родословную с десятого века, у нас не было ни одного сквиба. Среди наших предков была сама Лорелея, и вообще… — она вдруг нахмурилась, — ты что, хочешь меня оскорбить?
— Да нет, я не об этом, — Северус с трудом сдерживался, чтобы не перейти на шипение. Что за манера при каждом удобном случае сворачивать разговор на родословные, идиотка чистокровная! — Скажи: как камень может быть серебряным?
— Чего? — окончательно запуталась Миранда, нерешительно оглядываясь по сторонам.
— Ну, твоя фамилия значит «серебряный камень», — пояснил Северус. — А серебро, или аргентум, — это металл. Благородный. Так что он очень редко образует соединения с другими элементами. — Северус обнаружил, что к нему неожиданно пришло вдохновение. — Камни же имеют различное строение, но в основном это силикаты, которые…
— Снейп, тебя что, Гремучая Ива стукнула? — вытаращила глаза Миранда. Северус только сейчас обнаружил, что из‑за угла высунулись любопытные головы. Кажется, он заметил среди них и старосту школы.
— Нет, ну объясни мне, как такое может быть? Это же абсурд! Бессмыслица! — горячился Северус, уже входя во вкус перепалки.
— А «Снейп» — более осмысленная фамилия? Что она значит? — перешла в наступление Миранда.
— Мы сейчас говорили о твоей! — возразил Северус, сощурив глаза.
Кто‑то из слушателей покрутил пальцем у виска. Миранда это заметила и резко сменила тон:
— А может, тебе к Помфри сходить?
— Сама сходи, — огрызнулся Северус.
— Еще чего! — фыркнула Миранда.
— Ну пожалуйста… — Северус себя ненавидел, но нужно же было задержать ее как можно дольше!
— Ну ладно, — неожиданно согласилась она. — Пошли…
«Вместе?! Ладно, хотя бы присмотрю, чтобы она не вернулась раньше времени…» — обреченно подумал Северус.
Булстроуд нарисовал в воздухе сердечко, и они с Мистом переглянулись. Северус показал им кулак. Все засмеялись, кроме Нарциссы.
Они развернулись и пошли в больничное крыло. При этом Миранда причитала: «Интересно, я попаду сегодня к себе или нет?» — особенно когда Северус по три минуты завязывал шнурки или вдруг останавливался перед картиной с вопросом: «А что, разве она здесь висела?»
Наконец в больничном крыле они нашли Помфри. Северус слышал, как Миранда шепотом сообщила ей:
— Мадам Помфри, у Снейпа горячка, ему мерещатся какие‑то силикаты…
Помфри изумленно подняла брови, потом взглянула на Северуса.
— Скорее всего, это переутомление. — Медсестра подошла к нему, рукой пробуя лоб. — Плохо спите по ночам?
Северус отшатнулся и гордо вскинул голову, но потом опустил плечи, вдруг почувствовав себя очень усталым:
— Да.
— Много занимаетесь?
— Да, мадам Помфри, он почти не вылезает из библиотеки, — вставила Миранда. Северус обжег ее гневным взглядом.
— Нет, так не годится. Постарайтесь побольше отдыхать, бывать на свежем воздухе, и не перегружайте себя занятиями. Что‑то мне подсказывает, что вы С. О. В. и так сдадите.
— Хорошо, — кивнул Северус. При упоминании о С. О. В. Миранда вздохнула.
— А вот это принимайте перед сном, — Помфри протянула ему флакончик с изумрудно–зеленой жидкостью. Северус откупорил его и понюхал:
— Листья мелиссы, но почему‑то собранные не в новолуние, а на треть луны… — он искоса глянул на мадам Помфри. — Лепестки фиалок, реган, омела… Снотворное средней крепости по шкале Фробениуса?
— Вот видите, Снейп, я не зря была уверена в ваших способностях, — назидательно сказала медсестра. — А в новолуние дождь шел, — лукаво улыбнулась она.
— А–а… — понимающе протянул Северус, опуская флакон в карман мантии.
— Ну, мы пойдем? — нетерпеливо спросила Миранда.
— Да–да, — сказала мадам Помфри, и они выскользнули из больничного крыла.
***
Когда стена гостиной отъехала в сторону, Северусу показалось, что он ослепнет от света. Прямо в руки ему упал огромный розовый букет, и он сразу же отшвырнул его в сторону.
— Локхарт, все‑таки промахнулся! — раздалось ржание Долиша.
— Ну что вы, мне совсем не трудно повторить! — тошнотворно–сладким голоском пропел Локхарт, выпустив целую гирлянду. Блестящий круг меж тем сузился и оставил Северуса в одиночестве — все поздравляли Миранду с днем рождения, желая ей цвести как роза, и прочую чушь в том же роде. Она же пребывала в состоянии шока с минуту, скользя взглядом по озеру, птицам, мостам, внушительным складкам драпировок, потом заулыбалась… а потом вдруг расплакалась.
— Ты что? — удивился Стеббинс среди наступившего молчания.
— Я думала, вы все… за… за… были… — всхлипывала Миранда, вытирая слезы тыльной стороной ладони.
— Ну что ты! — наперебой бросились утешать ее Долиш и Аннабелла.
— Мы все старались, все прилагали к этому руку, — Аннабелла гладила ее по спине.
— Ага, даже Снейп! — воскликнул Долиш. — Он согласился отвлечь тебя, пока мы тут заканчивали, — пояснил он.
Все обернулись к Северусу, и он уже приготовился защищаться от неизбежных, проклятых насмешек, но… Стеббинс вдруг поднял бокал:
— Браво, Снейп!
А Долиш подмигнул:
— Это было великолепно, — и, подойдя к нему, дружески хлопнул его по плечу. Северус потер ушибленное место и прошипел:
— А это было не обязательно.
Долиш снова засмеялся:
— Присоединяйся к нам, у нас тут не какое‑нибудь сливочное пиво, а лучшее эльфийское вино с юга Франции!
Северус огляделся по сторонам: виновница торжества выползала из‑под кучи подарков, Булстроуд и Мист затеяли дуэль (у Булстроуда в носу красовалось огромное бычье кольцо, а Мист парил под потолком и немало этим наслаждался). В общем, все веселились, и даже Нарцисса хохотала, причем неестественно громко. На щеках у нее горели два розовых пятна. В дальнем темном углу гостиной Розье властно притянул к себе Аннабеллу. Поодаль Уилкс с компанией тем временем надували бумажные «язычки», из которых каждый раз вылетала струя фиолетового дыма, рев дракона и столп искр.
Северус сначала решил отказаться, но потом подумал, что для логического завершения такого идиотского дня, пожалуй, следует принять приглашение. А может быть, и мысли удастся почитать — кто знает? Поэтому он быстро прошел к креслу и, небрежно откинувшись на спинку, пробурчал:
— Ну, где там ваше знаменитое вино?
— Урра!! — завопили Стеббинс и Долиш, заскакав по комнате. — Снейп с нами!!!
***
Снимая мантию перед сном, Северус обнаружил в кармане флакон со снотворным зельем, о котором он уже совсем забыл. Он открыл его, произнес: «Экскуро!», закрыл вновь, и, удостоверившись, что пробка очень хорошо притерта, отлевитировал уже пустой флакон к маленькому столу с приборами и ингредиентами. Еще пригодится.