Стелла удивленно уставилась на него:
— Ты что, разговаривал с Джулиет?
— Джулиет? — переспросил Хэп.
Фактически, он разговаривал с ней почти каждую ночь, когда все в доме засыпали. В такие часы вселенная состояла всего из двух вещей: темноты и голоса Джулиет. Они не собирались ничего скрывать от Стеллы, делать тайну из своих бесед по ночам, но именно так и произошло. И теперь Хэп почувствовал смущение, хотя не мог понять почему. Он даже был рад тому, что никогда не торопился с ответом, вот и теперь пауза затянулась настолько, что время ответа, видимо, прошло; сейчас все их внимание поглотила дорога — как бы не угодить в рытвину.
В воздухе пахло зеленью, фиалками и грязью. На небе светила убывающая луна, молочная луна, подсказывая садоводам, что пора делать посадки. Лагерь разбили на дальнем берегу озера Песочные Часы. Оказавшись в этом месте, они поняли, почему озеро получило такое название: ровно посередине противоположные берега симметрично сходились, создавая узкий проход, где могли разъехаться только две гребные лодки, как те, что были спрятаны в высокой траве. Хэп споткнулся об одну из них и, наклонившись, начал притаптывать вокруг сорняки. Лодками не пользовались очень давно, с тех пор как Дженни рыбачила с отцом, который называл ее в этих случаях Жемчужиной и учил, что сидеть тихо важнее улова.
— Отправимся на самую середину, — сказала Стелла. — Добудем воды в том месте, где до нас никто не бывал. Мистер Грилло поразится и забудет, что мы сдали работу немного позже срока.
— Мы опоздали на целых две недели, Стелла. И потом, мы ведь, кажется, собирались ждать до утра.
Хэп стоял, держа в руках два найденных весла, пострадавших от времени и полевых мышей, но все еще годных для дела. Все равно он не планировал ночной рыбалки. Несмотря на луну, стояла кромешная тьма. И потом, нельзя было забывать и о дохлой лошади, которая лично его совершенно не волновала.
Стелла начала волочить к воде одну из лодок, на борту которой было выведено название — «Жемчужина».
— Интересно, кто была эта Жемчужина.
Стелла, конечно, не представляла, что когда-то ее мама была маленькой девочкой, которая любила рыбачить и плавать с отцом и которая как-то раз насчитала среди камышей девяносто две кувшинки. Заквакали лягушки, мягко зашлепала вода, когда лодку вытянули на мелководье. Стелла забралась в лодку.
— Живее, — подстегнула она Хэпа, и тот неловко полез в лодку, держа в руках стеклянные пробирки.
«Жемчужина» наклонилась под его весом, и Стелла расхохоталась.
Длинные и черные в ночи камыши напоминали пряди черных волос, упавшие с головы Ребекки Спарроу. Лодка продрейфовала немного и приблизилась к середине озера, откуда гребцы могли разглядеть похожий на свадебный торт дом. На кухне горел свет. Кто-то не мог заснуть. Наверное, Элинор приболела; а кто-то другой наверняка сейчас готовил ей чай. Стелла и Хэп тем не менее были абсолютно уверены, что останутся незамеченными. Обоих посетило предчувствие, что их дружба в самом скором времени изменится, не то чтобы укрепится, а станет другой. Это уже произошло из-за Джимми Эллиота, а теперь, видимо, прибавилась и Джулиет. Стелла была не дура; она почувствовала, что двое ее лучших друзей стали ближе друг к другу, чем к ней.
Наверное, поэтому они и оказались теперь с Хэпом на озере, держа курс на середину, где немалое количество листьев лилий угодило под весла. Пройдет несколько часов, и желтые кувшинки раскроются, но сейчас они были похожи на лягушек, сидящих на зеленовато-черных блестящих листьях.
Послышался всплеск, и Стелла замерла. Ей почему-то показалось, что им не следовало находиться здесь в этот час.
— Лягушка, — прошептал Хэп.
Стелла, успокоившись, откинулась назад и взглянула на звездный водоворот в вышине.
— Как бы мне хотелось… — прошептала она.
Тут ей в мысли явился незваный-непрошеный Джимми Эллиот.
Лягушка перепрыгнула с одного круглого листа на другой, на секунду перепугав гребцов.
— Господи, — пробормотал Хэп.
Лодка закачалась, и оба, схватившись за борта, рассмеялись:
— Джеремая!
Стелла вспомнила старую песенку, которую иногда наигрывал ее отец; идея о лягушке с именем Джеремая заставила их вновь рассмеяться, хотя они старались, как могли, задушить смех.
На мгновение они полностью сосредоточились на том, чтобы не быть пойманными, а потому ничего, кроме своего сдавленного смеха, не слышали. Они не подозревали, что в воде есть кто-то еще, пока в них не врезалась вторая лодка. Та самая лодка, которую они оставили в траве, «Морской конек». Стелла рассердилась, решив, что ее выследил Джимми, но он как раз в эту минуту, побросав камешки в окно, сворачивал на Локхарт, направляясь домой в глубоком разочаровании из-за того, что она куда-то делась.