От властной бабушки перепадали подобные нежности даже любимому внуку: «Один раз она замахнулась на него, чтобы ударить, но он уклонился, а она ударилась об раскрытую дверь и сломала себе руку».
Для полноты этой дворянской Аркадии не лишне добавить, что «в доме не было ни книг, ни журналов, ни газет».
А ну как «задорный» Степка дожил до семнадцатого года?!
И читая элегические печатные вздохи по временам, когда, по почти молитвенному выражению писателя Бориса Васильева, «Россия жила по дворянскому менталитету», или заискивающие дифирамбы, говоря языком гоголевских персонажей, «Его Высокоблагородному Светлости Господину Финансову», с горечью видишь, как нарастает процесс «вымывания» из нашей жизни тех самых демократических и гуманных ценностей и идеалов, которые на словах провозглашаются.
Да слышны ли нам, доходят ли до нашего сердца голоса, доносящиеся со страниц книг якобы «устарелых» классиков: «Прежде хоть что-то признавалось, кроме денег, так что человек и без денег, но с другими качествами мог рассчитывать хоть на какое-нибудь уважение; ну а теперь ни-ни. Теперь надо скопить денежки и завести как можно больше вещей, тогда и можно рассчитывать хоть на какое-нибудь уважение. И не только на уважение других, но даже на самоуважение нельзя иначе рассчитывать» (Достоевский).
«Мне хотелось бы перед смертью, — говорил Салтыков-Щедрин, — напомнить публике о когда-то ценных и веских для нее словах: стыд, совесть, честь и т. п., которые ныне совсем забыты и ни на кого не действуют».
И до чего же «несовременно» выглядят слова Александра Блока о том, что «чин отношения к искусству должен быть — медленный, важный, не суетливый, не рекламный». Какие насмешки может вызвать подобный совет у многих сегодняшних «телезвезд» и газетчиков самых разных направлений! «Он кажется мамонтом. Он вышел из моды... Прошли времена — и безграмотно». Ведь как раз рекламный стиль вкупе с развязностью весьма вольготно чувствует себя в этих «сферах», а вот сколько-нибудь серьезный «чин» кажется скучным и неуместным.
Сужу об этом не понаслышке, а и по собственному горестному опыту. Выше уже говорилось об известинской колонке «Книга недели», где к началу девяностых годов было опубликовано около двухсот рецензий. Однако вскоре, особенно с началом «реформ», словно какой-то песок стал попадать в отлаженный было механизм, и если новорожденная колонка, посвященная видеофильмам, мягко говоря, сомнительных достоинств, получила статус максимального благоприятствования, то книжная стала буксовать неделями и месяцами, пока не прервалась совсем.
Никогда не догадаетесь, что показалось редакции вовсе уж лишним и неинтересным: отзыв о прекрасном сборнике воспоминаний о Пастернаке, выпущенном издательством «Слово»! Хорошо еще, что «забракованную» рецензию тут же опубликовала «Общая газета» Егора Яковлева.
Зато «Известия» завели новую рубрику — «Гардероб», открыв ее статьей... «Платье для коктейля», а я как раз в те дни встретил у автора, еще более «немодного», нежели Блок — Добролюбова, любопытные слова: «Бывает время, когда народный дух ослабевает, подавляемый силою победившего класса, естественные влечения замирают на время и на место их заступают искусственно возбужденные, насильно навязанные понятия и взгляды в пользу победивших, тогда и литература не может выдержать; и она начинает воспевать нелепые и беззаконные идеи победителей, и она восхищается тем, от чего с презрением отвернулась бы в другое время».
Признаться, прочитав это, я подумал: «Не дай Бог!» Однако, увы, слишком многое в поспешно и настырно навязываемом стране и народу образе жизни заставляет вспомнить и эти слова, и другие, сказанные более века назад известным публицистом Н.К. Михайловским, который саркастически предрекал: «Нашему времени предстоит восстановить мораль господ... произвести «переоценку ценностей», признать «доброту» злом, а «злость» добром, упразднить любовь к ближнему и заменить ее «любовью к дальнему». Дальние — это наше потомство, будущее человечество, которое станет более совершенным, если мы откажемся от покровительства слабым и дадим ход сильным».
И вот уже не в меру пламенные защитники нынешних реформ, «шокотерапии» и т. п., когда им говорят о горестном положении стариков, с ясными глазами ответствуют: «Зато наши дети будут жить хорошо!»
Нет, что-то здесь не то, повторю я вслед за С. Алексиевич. И не в одном только моральном отношении, но даже в расчете, как ныне выражаются, «на перспективу»: не обернется ли эта дорога к очередному светлому будущему каким-нибудь новым 2017 годом?