— Как ты могла снова доверить ему часы? — спросила Кловер, когда дверь за Дорри закрылась. — Он их испортит. А ты их так любишь!
— Он бы сильно расстроился, если бы я не дала ему попробовать еще раз, — спокойно ответила Кейти. — Вряд ли он их сломает. Мистеру Вэзереллу нравится Дорри, и он подскажет, что надо делать.
— Ты очень хорошо поступила, Кейти, — заметила Кловер. — Если бы это были мои часы, я, наверно, не смогла бы поступить так же.
Тут дверь снова распахнулась и вбежала Джонни, хоть и на два года старше, но совсем такая же, как была.
— Ой, Кейти, — выпалила она, задыхаясь, — скажи, пожалуйста, Филли, чтобы он перестал мыть цыплят под водосточной трубой. Он уже вымыл всех цыплят соседей слева и принялся за других — соседей справа. Кажется, один цыпленок уже умер…
— Но этого нельзя делать, — заволновалась Кейти, — конечно, нельзя. И как только он додумался?
— Он говорит, они грязные, потому что только что вылупились из яиц. И он считает, что они желтые, потому что измазались в желтках. Я говорила, чтобы он перестал, но он меня не слушает. — И Джонни сжала руки.
— Кловер, — вскричала Кейти, — беги вниз и попроси Филли прийти ко мне. И говори с ним ласково, ладно?
— Я говорила ласково, очень ласково, но он не слушается, — сказала Джонни, на которую ужасная судьба цыплят, видимо, произвела гнетущее впечатление.
— Каким проказливым становится Фил! — заметила Элси. — Папа говорит, его надо было назвать «Пикл»[7].
— Пикл может быть очень привлекательным, знаешь ли, — ответила Кейти смеясь.
Скоро появился Фил в сопровождении Кловер. Вид у него был непокорный, но Кейти знала, как с ним обращаться. Она посадила его себе на колени, что он, уже такой большой мальчик, все равно очень любил, и стала так нежно говорить о бедных маленьких дрожащих цыплятках, что его сердце совершенно растаяло.
— Да я не собирался сделать им больно, честное слово, — сказал он, — но они такие грязные, совсем желтые. Понимаешь, вымазались в яйцах. Я думал, ты меня похвалишь за то, что я их отмою.
— Но это не от яиц, Филли, — у них такие желтые перышки, — как крылья канарейки. Они совсем чистые.
— Да что ты?
— Да. И сейчас им холодно и мокро, представь, если бы ты, одетый, упал в пруд, и никто не согрел бы тебя и не переодел в сухое! Ты должен пойти и отогреть их.
— Но как?
— Руками, очень нежно. А потом пусть побегают и согреются на солнышке.
— Я пошел! — сказал Фил и спрыгнул с ее колен. — Только сначала поцелуй меня, потому что я не хотел сделать ничего дурного!
Филли обожал Кейти. Мисс Петингилл говорила, что Кейти замечательно умеет его воспитывать. Но в том-то и дело, что Кейти не «воспитывала» его, а просто любила и была к нему добра, а тем самым и в мальчике будила доброту и любовь.
Еще не смолк в ушах топот ботинок Фила по лестнице, а в дверь уже просунулась голова старой Мери. Лицо у нее было огорченное.
— Мисс Кейти, — сказала она, — вы бы сказали Александру, чтобы он привел в порядок сарай. Видели бы вы, что там творится.
— К сожалению, мне трудновато увидеть это, — сказала Кейти, улыбнувшись со вздохом. Она не видела сарая с того дня, как упала там с качелей. — Ничего, Мери, я скажу Александру, и он все сделает как надо.
Мери, довольная, заспешила вниз по лестнице. Но через несколько минут появилась снова.
— Мисс Кейти, там человек принес ящик мыла и счет. Он говорит, вы заказывали.
Кейти понадобилось немного времени, чтобы найти свой кошелек, потом Элси подошла к столу и принесла ей карандаш и счетную книгу.
— Дорогая! — воскликнула она. — Когда же люди перестанут приходить к тебе и прерывать нас?! Интересно, кто будет следующий?
«Люди» не заставили себя долго ждать. Не успела она договорить, как раздался новый стук в дверь.
— Войдите! — сказала Кейти устало. Дверь открылась.
— Можно? — спросил женский голос. Затем раздался шелест юбок и топот каблучков и в комнату вплыла Имоджин Кларк. Сначала Кейти не поняла, кто это. Она не видела Имоджин почти два года.
— Я увидела, что входная дверь открыта, — объяснила Имоджин своим пронзительным голосом. — Никто не ответил на мой звонок, и я решилась подняться к тебе наверх. Надеюсь, я не помешала?
— Совсем нет, — вежливо ответила Кейти. — Элси, дорогая, подвинь поближе это кресло, пожалуйста. Садись, Имоджин. Извини, что никто не ответил на твой звонок, но слуги сегодня заняты уборкой, они, наверно, не слышали.
Имоджин села и принялась трещать без умолку в своей обычной манере, в то время как Элси, стоя за креслом Кейти, зорко и внимательно осматривала ее платье. Оно было сшито из дешевой материи, но очень вычурно и отделано оборками и буфами. На шее Имоджин красовалось ожерелье из черного янтаря, в ушах висели длинные черные серьги, которые позвякивали при каждом движении ее головы. На щеках лежали маленькие круглые завитки, и Элси снова удивилась, как они там держатся.