— И входная дверь открыта! — заметила Кейти радостно. — Как красиво! И какая нарядная скатерть. Я ее еще не видела.
— Не смотри на нее! — вскричал Филли в предвкушении чего-то необыкновенного. — Она не новая, уже давно здесь лежит. Лучше зайди в гостиную.
— Да, — сказал и папа, — обед еще не совсем готов. У тебя есть время отдохнуть немного после прогулки по лестнице. Должен сказать, ты спустилась великолепно, Кейти. Устала?
— Нисколько! — ответила Кейти бодро. — Мне кажется, я могла бы спуститься и одна. О, дверцы книжного шкафа отремонтированы! Какие они стали красивые!
— Идем! Идем! — повторял Фил, сгорая от нетерпения.
И они двинулись в гостиную. Папа открыл дверь. Кейти сделала один шаг — и застыла. На мгновение будто пелена пала на ее лицо, и она схватилась за ручку двери, чтобы удержаться на ногах. Что же она увидела?
Не только красиво убранную комнату с новыми муслиновыми занавесками и цветами в вазах. И не только огромное красивое окно, распахнутое навстречу солнцу, и уютную кушетку, и стол около нее, очевидно, поставленные здесь специально для Кейти. Нет, здесь было кое-что еще! На диване, в подушках, устремив к двери свой светлый взгляд, лежала — кузина Элен! Увидев Кейти, она протянула к ней руки.
Кловер и Сиси потом признавались друг другу, что никогда в жизни не пугались так, как в тот момент. Потому что Кейти, забыв об осторожности, оставила папину руку и быстро подбежала к дивану.
— О, кузина Элен! Милая, родная кузина! — вскричала она. Потом почти упала на кушетку, и две пары рук встретились, и два лица прижались друг к другу. На минуту они замерли, не в состоянии проронить ни слова.
— Ну что, каков «сюрприз»? — завопил Филли, от избытка чувств перекувырнувшись через голову, в то время как Джон и Дорри выделывали вокруг дивана замысловатые па, похожие на воинственные танцы индейцев.
Возглас Фила будто сломал заговор молчания, после чего потоком полились вопросы и восклицания.
Счастливая мысль о том, чтобы пригласить на «праздник» кузину Элен, принадлежала Кловер. Она попросила папу и сделала все приготовления. И, хитрюга, она нарочно велела Бриджет сделать уборку в холле, чтобы Кейти не слышала шума, вызванного прибытием гостьи.
— Кузина Элен пробудет у нас три недели, правда, это чудесно? — воскликнула Элси, в то время как Кловер спрашивала, волнуясь:
— Ты ни о чем не догадывалась? Нисколько, нисколько? Ни крошечки?
— Нет, честное слово, абсолютно не догадывалась. Как могла я догадаться о таком счастье? — и Кейти еще раз в восторге поцеловала кузину.
Каким коротким показался всем этот день! Так много надо было увидеть, о многом спросить и многое обсудить. Часы пролетели незаметно, и вечер явился им, как еще один большой сюрприз.
Кузина Элен, возможно, была счастливее всех. Кроме того, что Кейти была накануне полного выздоровления, она не могла не заметить, как много перемен к лучшему произошло за прошедшие четыре года в ее сестренках и братишках, которых она так любила.
Наблюдать за ними было очень интересно. Больше всех ее удивили Элси и Дорри. У Элси совершенно исчезли жалобный взгляд и обиженный тон. Она превратилась в прелестную двенадцатилетнюю девочку, веселую, с сияющим взглядом огромных темных глаз. Постоянно угрюмое в недавнем прошлом выражение лица Дорри стало открытым и умным, а его манеры — добродушными и услужливыми. Он был, пожалуй, еще слишком серьезным и довольно медленно соображал, но обещал стать весьма достойным юношей. И для него, и для всех остальных детей неоспоримым авторитетом была Кейти. Она была их солнцем, и все они абсолютно во всем доверяли ей. Кузина Элен наблюдала, как Фил прибежал к ней в слезах, после того как упал и ушибся, и она сумела быстро утешить и помочь; как Джонни шепотом доверяла ей самые заветные секреты; как Элси просила помочь ей сделать уроки. И каждого Кейти встречала с улыбкой и любовью, без тени диктаторского тона старшей сестры и без порывистой нетерпеливости, свойственной ей раньше. Но больше всего Элен радовали изменения в самой Кейти: ласковое выражение ее глаз, женственный взгляд, нежный голос, вежливость, чувство такта, с которым она давала советы младшим так, что они даже не замечали, что ими руководят.
— Милая Кейти, — сказала кузина через два дня после приезда, — этот визит — огромная для меня радость, ты даже не можешь себе представить, какая огромная. Такой контраст с моим последним визитом, когда ты была тяжело больна, а все остальные печальны. Ты помнишь?