– Ну да, а теперь еще и руку мне выверни давай, – надулась я, – бессовестный.
– Ну а чего ж ты хотела? – дурашливо развел руками Искариот, выпустив меня из мертвой хватки. – Говори, что делать нужно?
– Вот, воды иди набери, – я вручила ему зеленое эмалированное ведро и выпроводила из класса, кое-как объяснив, где взять ее, воду эту.
Не стану же сама ее таскать с больной рукой. Надо будет ему сказать, чтоб силу свою на будущее рассчитывал, а то так и сломать что-нибудь недолго.
Дверь скрипнула и я обернулась, удивленная, что Нечистый так быстро воротился. Но это был вовсе не он.
В облике заглядывающего в кабинет дядьки, вроде бы, и не было вовсе ничего необычного, кроме одной ма-аленькой особенности... У него брови сходились прямо посредине лба. А так все в норме, стандартный тестостероновый самец.
– Э... А вы кто собственно?.. – лениво начала я, но договорить не успела, потому что «монобровь», очевидно церемониться совершенно не собирался и без приветствий сразу же залепил мне знатную оплеуху, в результате которой я оказалась на полу с гудящим затылком.
Вот тебе раз...
– Какого черта? – мрачно поинтересовалась я, воинственно сдувая со лба прядь непослушных волос.
– Извини, пожалуйста! – тут же сердечно извинился дядька. – Прости, ради бога, обознался!
Но не-ет уж, не тут-то было, сегодняшний лимит прощения исчерпан еще на Иуде, а тебе мужик, достанется по полной программе.
– Я т-тебя отучу, как на девушек с кулаками бросаться, умник, – в голове все еще что-то гулко ухало, поэтому приходилось придерживаться за затылок, – ты меня, зараза, стороной за десять километров обходить будешь...
Сказанное выше было чисто для красного словца. Я вообще, когда злюсь, могу и не такого наговорить, контролировать себя в такие моменты я никогда не умела и, похоже, не научусь. Но бить меня, а тем более, бить по голове, категорически запрещено, потому что место это у меня слабое, и туда чуть чего сразу же ударяет кровь. А когда она туда ударяет, я вытворяю такое, чего бы совершенно обычной Ане Макаровой и в мысли не пришло сделать. Но знакомство с Дьяволом даром не обходится...
Кто бы мог подумать... Но я на полном серьезе схватила стул и без зазрения совести принялась им лупасить задиристого незнакомца. Правда ему, похоже, от этого было ни горячо, ни холодно, но пылу моему перепугался он изрядно. Ну или мне так показалось.
И тут дверь, скрипнув, отворилась и в проеме завис Искариот.
Я даже свое увлекательное занятие прекратила, чтобы понаблюдать за тем, как изменяется выражение его лица. Ну еще бы, такая картина... Псевдо-возлюбленная Дьявола, с виду спокойная, метелит советским стулом брутального качка, при этом в красках объясняя, чего он сделать не сможет, если ему этим самым стулом врезать промеж ног.
Нечистый дух глубокомысленно присвистнул, тем самым привлекая к себе внимание «моноброви». Последовало секундное молчание, потом дядька чуть не оглушил меня своим утробным рыком, который заключался примерно в том, что:
– И-иуда!!
И большой смысловой нагрузкой не блистал.
– Опс! – притворно удивился Нечистый. – Аннушка, по сложившися обстоятельствам я, к сожалению, должен временно отлучиться, и скоро не вернусь. Передай господину Люциферу, что я не нарочно, а по уважительной причине, и еще... – Искариот предусмотрительно скрылся за дверью, пока монобровь продолжал свое бравое наступление, – ...ты зря ему стулом врезала, он страх какой злопамятный! – донеслось уже из коридора.
Монобровь, как по команде, сорвался с места, раскидав на пути пару парт, и выскочил за дверь, после чего, судя по звукам, наткнулся на оставленное Иудой ведро с водой и, расплескав половину, продолжил погоню.
Я пожала плечами, и втащив ведро в класс, принялась добросовестно убираться.
***
После урока выяснилось, что у Дьявола образовались срочные дела, и домой мне топать в одиночку. Что ж, видно, и впрямь что-то серьезное приключилось.
Я приостановилась на лестничном пролете, чтобы проверить, ничего ли в классе не забыла во время «веселой уборки», и тут меня кто-то окликнул. Я подняла голову и чертыхнулась про себя. Какого черта, Юля? Хватило мне уже сегодня приключений на голову, интересно, с чем она ко мне на этот раз, с нравоучениями или кулаками?
– Извини, не убегай только, ладно? – девушка осторожно приблизилась ко мне. – Вот держи. Я не хотела тебя бить, правда. – Она протянула мне какую-то мазь, видимо, от ушибов.
– Не нужно, – я убрала ее руку, – знаешь, странно, что ты извиняешься. Это как-то глупо, что ли. Ты ведь так не поменяла свою точку зрения и, к тому же, делала тогда все осознанно.
– Мне нельзя было по-другому, – тихо, но от этого не менее твердо произнесла она. – Если бы не появление Дьявола, тебя бы убили, а мне бы здорово влетело за то, что не убила сразу. Но теперь мне придется искать нового хранителя...
Не знаю, что меня больше всего обрадовало, известие о том, что Сатана убил того выскочку или что Юля говорила об этом без особой боли в голосе.
– Ты постоянно говоришь, что у тебя нет выбора что-то сделать, – неспешно рассуждала я, отворяя дверь на улицу, – и кто же, позволь поинтересоваться, тот супостат, что у тебя его отнимает.
– Дело не в этом, – девушка неловко замялась, – у меня его с самого начала не было.
– Тогда тебе кто-то нагло врет, – фыркнула я, закинув руки за голову.
– Да нет же, ты опять не поняла. Мы будто на разных языках говорим! – неожиданно вспылила она, и от невнимательности чуть было не упала, споткнувшись о бордюр.
– Осторожно, часть проезжая, под ноги смотри, – я грубо отдернула ее от дороги, поближе к светофору.
Наша оживленная дискуссия на время прервалась.
Я стояла на перекрестке и размышляла, куда лучше пойти: к себе домой или же в квартиру, ключи от которой мне дал Дьявол. По иронии судьбы она находилась по соседству с Юлиной. Не знаю, почему, но мне показалось, что под самым носом у врага будет безопаснее...
– Так ты на меня обижаешься? – робко осведомилась одноклассница, когда мы уже свернули в квартал неподалеку от гаражей. Серый фасад дома уже виднелся за деревьями, особенно унылый сегодня почему-то.
Я задумалась на секунду, что бы ответить, прислушиваясь к себе. Но ответить ничего не успела, потому что сознание неожиданно противно поплыло, рассыпаясь сиреневыми точками. Юля что-то обеспокоенно закричала, потом как-то неожиданно осеклась. Сиреневые точки слились воедино, неожиданно вспыхнув. Я только подумать успела, что никуда не годится по столько раз за неделю в обморок падать.
Часть 50
Ах, черт, голова раскалывалась просто немыслимо, в затылке тяжелым комком пульсировала боль, то разгораясь адовым костром, то слегка затухая вновь. Причем лежала я, как выяснилось, вовсе не в теплой кровати, а где-то, где воняло собачьим кормом и нафталином. Щекой на шершавом полу. Где-то сзади глухо послышался грохот, от которого в голову еще сильнее вступило.
Что-то бессвязно простонав, я попыталась хотя бы сесть, но влажная ладонь с половицы соскользнула, и я чуть было не ударилась виском об угол какого-то ящика, если б не чьи-то руки, предусмотрительно вцепившиеся в мое плечо.
– Анька, ты живая... Что с тобой?
Я сдержаться не смогла и грязно выругалась, удерживая руками больную голову.
– Что вообще произошло? Как я тут оказалась? Что это, черт возьми, за место? – монотонно повторяла я, невидящим взглядом уставившись на Юлю.
– Если б я знала... – пожала плечами та, спрятав взгляд.
– Так это... Я, значит, не в обморок упала? – как-то резко вернулся запал, – Так это меня, значит, по голове кто-то тюкнул?
– Сильно тебе досталось, – пробормотала одноклассница, несмело протянув руку, чтобы ощупать мой затылок. Но не тут-то было. Не люблю чужие прикосновения. – Я даже понять не успела, почему ты вдруг упала, как и меня тоже... Больше ничего не помню, очнулась здесь вот, – она на миг замолчала, потом подняла глаза. – У тебя кровь...