Может, и он сам не знает, что у него на душе творится, бывает же так, верно? Хоть он и Дьявол, никто не обязывал его всегда и обо всем знать. И быть черствым... нет, бесчувственным злодеем его тоже никто не обязывал. Нам обоим нужно время просто, чтоб разобраться в самих себе. И, благо, оно есть. Пусть и немного совсем, наверное...
Сознание наполнялось томной тяжестью, отчего глаза начинали слипаться. Учитывая, что денек выдался тот еще, это было совсем не удивительно.
Уже засыпая и все еще глядя из-под полуприкрытых ресниц в серое темнеющее небо, я твердо пообещала себе, что с завтрашнего дня прекращу уже эти всякие страдания и начну наконец жить. Пока время у меня есть.
***
Ох это неловкое чувство, когда осознаешь, что портфель твой остался в притоне иудиных «милейших старых знакомых». А может, они его вместе со всеми учебниками и вовсе на улице бросили.
В любом случае чувство было такое, что я любого по стенке алкала размазать. Метафорически, разумеется.
– Что ты делаешь, разреши осведомиться, – скептически спросил Сатана, появившись в дверях и лениво облокотившись на косяк. Пара светлых прядей упала на лоб, и он смахнул их небрежным жестом. Рубашка была расстегнута, и я остановилась взглядом на его груди, забыв, о чем властитель Преисподней меня спросил пару секунд назад. Он кашлянул, напоминая.
– А... Это... Портфель ищу, – развела руками я и мрачно добавила, – альтернативный.
– Я запрещу Искариоту приходить на твои уроки, – явно чем-то недовольный проговорил Дьявол.
– Что-то не так? – устало-разгневанно спросила я, сдувая с лица непослушную прядь нерасчесанных волос, которая, впрочем, тут же опустилась обратно.
– Сегодня уроков не будет. Твой класс едет на экскурсию, – пояснил он, насмешливо наблюдая за моими попытками привести в порядок волосы.
– Ты, соответственно, тоже? – с замиранием сердца поинтересовалась я, делая вид, что ответ меня мало интересует.
– Разумеется, – кивнул Дьявол, подавая красную ленту. – Помнишь? Ты ее у меня оставила.
– Ах да... – я рассеяно позволила положить старый подарок на раскрытую ладонь. – Все же, знаешь, давай не будем давать моим одноклассникам повод думать, что между нами было... ну...
– Разве тебе не плевать? – в его глазах блеснули огоньки какого-то озорного коварства.
– Мне плевать, но проблемы могут возникнуть. Разные... Так что лучше не надо, хорошо? – я взглянула на него, приблизившись почти вплотную. Запустила пальцы в светлые, взлохмаченные волосы, наслаждаясь легким удивлением, почти незаметно отразившимся на лице Дьявола.
– Собирайся. Опоздать же не хочешь? Кстати, хотел тебе сказать, – он сжал мою ладонь и, склонившись к самому уху, едва не касаясь его губами, прошептал, – у тебя есть полное право меня ненавидеть. Слышишь?
Рада бы. Да, кажется, не могу...
Спустя несколько минут входная дверь за нами захлопнулась.
Часть 56
Погода была какая-то странная. Над городом нависло землисто-желтое небо, своей окраской обязанное разве что только солнцу, пробивающемуся лучами сквозь тонкий покров облаков, и отбрасывающего на землю бледные тени. То есть, оно вроде как и было, а вроде как и нет.
Пока мой «классный руководитель» улаживал какие-то организационные моменты, я остановилась в стороне, разглядывая своих одноклассников. Точнее сказать, я выискивала в толпе кого-то одного и начинала за ним наблюдать. Но занятие это было, как вскоре выяснилось, довольно скучным, и я уже хотела его прекратить, как взглядом совершенно случайно наткнулась на Юлю, направлявшуюся к автобусу.
Она сильно изменилась со вчерашнего дня. Взгляд, движения – все. Ей будто изнутри неуловимо управляли, дергая за ниточки. Одноклассница почти поравнялась со мной, и тогда стало видно, что губа у нее разбита, и потому немного припухла, а голова и вовсе перевязана, хотя бинты были явно свежие, и степень повреждения оценить не удалось. И зачем она только пришла в таком виде? Бр-р, не могу смотреть, когда у кого-то кровь. Мне не то что бы жаль, но в груди сжимается все...
– Все изменилось, Ань, – девушка остановилась всего в паре шагов, глядя прямо на меня, и в то же время, словно насквозь. Я внутренне содрогнулась от такого взгляда, но глаза опустить то ли не посмела, то ли сочла все же ниже своего достоинства. – Теперь тебе пощады лучше не ждать...
– Слушай, я благодарна тебе за вчерашнее, думала, ты и правда поняла, что я не несу в себе никаких супер-пупер знамений Апокалипсиса, зато твои дружки-сообщники только и делают, что гоняются за мной, с целью то ли убить, то ли заполучить что-то...
– Убить, – мрачно оборвала Юля, уточняя, – ничего такого в жизни одного никчемного человека нет, чтобы ей нельзя было пожертвовать.
– Оу, а ты стремительно сменила свою точку зрения, как погляжу, – я старалась сохранять самообладание после неожиданного оскорбления «никчемным человеком». Жаль, она не сказала «смерд презренный» или что-нибудь в этом роде. Хоть смешнее было бы.
– До-оброе утречко, леди, – сзади на меня налетело нечто знакомо-очкастое и ехидно лыбящееся, – Как жизнь?
– А ты будто не знаешь, – я даже прогнулась под его тяжестью, тихо ойкнув.
Девушка наградила Нечистого таким взглядом, что я сама чуть со страху не убежала куда-нибудь за надежную спину историка. Ну а Иуде такие стрельбища глазами, видно, были совершенно параллельны. Привык, наверное.
– О, дама, я вижу, вы пострадали в результате вчерашнего маленького инцидента, – он наконец от меня отклеился и неожиданно цапнул Юлю за подбородок. – Позвольте оказать вам небольшую помощь, так, в качестве благодарности. Не красиво, знаешь ли, девушке эдак с подпорченным личиком...
Не успела одноклассница выказать свое крайнее возмущение происходящим, как кончики пальцев Нечистого медленно скользнули по ее губам. И рана через секунды две затянулась, словно по волшебству.
На некоторое время повисло странное молчание, которое прервалось вернувшимся к Юле даром речи.
– Не смей меня больше трогать, – тихо, выделяя каждое слово и глядя прямо ему в глаза, проговорила она, – и благодарности мне твои не нужны.
– Ой, какие мы серьезные, – игриво развел руками Искариот, – прямо кровь в жилах стынет, Юленька. А в позапрошлый раз ты была куда более учтива, кажется. Мы так мило побеседовали.
А? Позапрошлый раз? Я, кажется, что-то пропустила...
– Больше не будет этого, ясно? И так уже понятно, что... слишком уже много ошибок на моем счету, – она обернулась, последний раз кинув в нашу сторону испепеляющий взгляд, но далеко не ушла, будучи схвачена за локоть.
– Уверена, что сможешь и дальше так? Ведь только один раз оступишься, и костей потом не соберешь, – склонившись к девушке, прошептал ей на самое ухо Искариот.
– Я знаю, – Юля вырвалась, – поэтому больше не приближайся ко мне.
И торопливым шагом пошла к одноклассникам.
Нет. Ни-че-го не понимаю.
– Секунду, а что это вообще было? Вы, типа, это... встречаетесь? – удивленно пробормотала я, почесав нос. Вот уж не ожида-ала...
– Встречаемся? – Иуда удивленно вскинул брови. – Не-е-ет. Так, пересекались случайно пару раз. И взболтнули друг другу кучу лишнего. Даже не знаю, что это меня на откровение с этой барышней потянуло...
– М-м, понятно, – ай, да ни черта не понятно! Повлюблялись они друг в друга что ли?! – А я и не знала, что ты так умеешь. Абра-кадабра, и нет царапины.
– Ну я же апостол все-таки, – Нечистый вновь развел руками. – Хоть какая-то польза должна от этого быть.
Я пожала плечами, раздумывая, что бы такого адекватного ответить, как заметила из толпы недоуменные взгляды. Ой! Им-то кажется, что я сама с собой разговариваю. Ну вот, замечательно, пора, видно, готовится принимать новый титул умалишенной или еще кого-то там в этом роде.