— Да. А еще скажу, что мы любим тебя и хотим помочь.
— Ты не поставишь чайник, Бекки? — негромко спросила Элисон.
— Проявлять тактичность вовсе незачем, Элисон, — улыбнулась я ей. — Для этого мы слишком давно и близко знакомы. Просто я подумала, что вы должны знать: Грег не был изменником.
— Хорошо.
— Было бы еще лучше, если бы кто-нибудь поверил мне.
Незнакомец стоял у меня на пороге, выглядывая из-за огромного деревянного кресла-качалки, которое держал в руках.
— Терри Лонг, — представился он. — Вот, принес вам кресло. — И он выжидательно уставился на меня.
— Но я не… — начала я.
— Вы обещали починить его для нас. Я звонил в начале сентября, и вы сказали, что возьметесь.
— Обстоятельства меняются, — возразила я. — Новую работу я не беру.
Его лицо омрачилось. Он поставил качалку.
— Извините, — добавила я.
— И это все? Думаете, извинений достаточно?
— Поверьте, мне очень жаль. Но я не могу. Правда, не могу. Простите, — и я добавила: — Простите.
Наконец он ушел, оставив кресло. Даже его спина выглядела сердито.
Я втащила качалку в дом и, заперев дверь, понесла в сарай.
В сарае теснились стулья с прямыми спинками и поперечными перекладинами на них, угловой буфет темного дуба, шкаф из ясеня без задней стенки, георгианский письменный стол со стулом. Хотя я не заглядывала в сарай с давних пор, здесь по-прежнему приятно пахло опилками и лаком. На полу валялись ворохом кудрявые стружки. Я подобрала один светлый завиток, гадая, буду ли когда-нибудь снова работать здесь.
— Значит, ты мне не веришь?
Мы с Мэри гуляли по вересковой пустоши. Был прохладный пасмурный день. Под ногами шуршали опавшие листья. Годовалый Робин задремал, раскинувшись на спине у Мэри в «кенгуру».
— Этого я не говорила. Точнее, говорила, но… Послушай, Элли, Грег был замечательным, но не святым. Любой мужчина может сбиться с пути, если представится случай.
— Сбиться с пути? — переспросила я, начиная раздражаться.
— Все зависит от возможностей и соблазна. Первый шаг наверняка сделала эта Милена.
— Она не имела к нему никакого отношения. Как и он к ней.
Мэри остановилась.
— Если я не согласна с тобой, это еще не значит, что я не на твоей стороне. Знаешь, — она коснулась моей руки, — я ведь немного понимаю, через что ты прошла. Знаешь, что было вскоре после рождения Робина?
Меня охватило тоскливое чувство.
— Эрик спал с одной женщиной с работы. Я была не в себе, валилась с ног от усталости, стала плаксивой, у меня постоянно саднило грудь, как раз сняли швы, так что я заново училась сидеть — словом, о сексе и речи быть не могло. И все-таки я была счастлива. Прямо таяла от счастья. И заметь, у Эрика это был не единичный эпизод, как бывает спьяну, — все это продолжалось несколько недель. Он возвращался домой поздно, притаскивал огромные букеты, был чрезмерно внимательным и раздражался из-за каждого пустяка. Шаблоннее некуда, верно? Вспоминая об этом, я диву даюсь: как я сразу не сообразила, в чем дело? А я как будто ослепла, довольствовалась своим коконом радости. И только когда увидела их вдвоем, вмиг обо всем догадалась.
— Почему же ты сразу не рассказала мне? — Я вспомнила наш разговор с Грегом — тот самый, когда я уверяла, что, если бы Эрик изменял Мэри, я непременно узнала бы об этом.
— Потому что чувствовала себя униженной. И глупой. — Она сердито уставилась на меня. — Толстой и уродливой, никчемной и пристыженной. Теперь-то, после всего что было, ты наверняка понимаешь, каково мне пришлось. Вот я и решила признаться.
— Мэри, я искренне тебе сочувствую, — сказала я. — Но то, о чем ты говоришь, — совсем другое дело.
— Почему это? Хочешь сказать, вы с Грегом особенные?
— Он не поступил бы так.
— Вот и я раньше говорила так про Эрика.
— У меня чутье.
— А тебе никогда не приходило в голову, что Грегу мог осточертеть секс ради твоей беременности?
Я вздрогнула, словно Мэри влепила мне пощечину.
— Ох, Элли. — Ее лицо стало горестным, в глазах заблестели слезы, но от холода или от сочувствия, я так и не поняла.
Офицер полиции Дарби провела меня в тесный кабинет. Я села к столу напротив нее, вгляделась в ее лицо — немолодое, проницательное и приятно-простоватое, снова отметила, как идет ей строгая короткая стрижка. После обмена стандартными любезностями я сменила тему.
— Впечатление обманчиво, — начала я. — Мне не верится, что у Грега был роман с Миленой Ливингстоун. Если уж говорить начистоту, по-моему, они были едва знакомы.