— Круто, — выпаливаю я. Но затем натыкаюсь на его озадаченный взгляд, и рука сама взлетает ко рту. — В смысле… Боже, нет. Расставания — это не круто. Искренне сочувствую твоей утрате.
— Он не умер.
— М-м, да. Точно. Просто… — Я выдыхаю и хватаюсь за стойку в поисках поддержки.
Парень-с-коробкой натянуто улыбается.
— А, ясно. Ты один из тех парней, которые при виде геев переходят на другую сторону улицы.
— Что?.. Нет! Конечно, нет.
— Ну да. — Он закатывает глаза и смотрит куда-то поверх моего плеча.
— Нет, серьезно, — торопливо заверяю его я. — Слушай, я сам гей.
Весь мир на секунду останавливает свое вращение. Распухший язык прилипает к нёбу.
Не то чтобы я часто произносил эти слова вслух. Я гей . Родители знают, Итан и Джесси знают. Может, еще парочка временных коллег из маминого офиса — которым я случайно признался. Но я совершенно точно не из тех, кто будет рассказывать о своей ориентации всяким незнакомцам на почте.
Не из тех, ага.
— О. Правда? — спрашивает Парень-с-коробкой.
— Правда, — отвечаю я быстро. Странно, но теперь я чувствую потребность это доказать. Сейчас мне пригодилось бы какое-нибудь гейское удостоверение, чтобы эффектно достать его его на манер полицейского значка. Хотя, дай мне волю, я бы и другим способом это продемонстрировал. Ух, как бы я продемонстрировал.
Парень-с-коробкой улыбается и чуть расслабляет плечи.
— Круто.
Иисус, Мария и все святые. Это действительно происходит со мной. У меня перехватывает дыхание. Кажется, нас и правда свело само мироздание.
А затем из-за стойки раздается недовольный голос:
— Вы в очереди или как?
Операционистка с пирсингом в губе смотрит на нас как на мешки дерьма. Судя по всему, планы мироздания ей до лампочки.
— Давай, Веснушка.
Парень-с-коробкой задерживает на мне взгляд, прежде чем шагнуть к окну. Пока мы болтали, сзади вырос приличный хвост. И нет, я не подслушиваю. Не совсем. Просто мои уши настроены на голос Парня-с-коробкой, будто локаторы. Он снова напрягается и скрещивает руки на груди.
— Двадцать шесть пятьдесят за срочность, — говорит Кольцо-в-губе.
— Двадцать шесть пятьдесят? В смысле двадцать шесть долларов ?!
— Нет. В смысле — двадцать шесть пятьдесят.
Парень-с-коробкой качает головой.
— Ну и цены.
— Какие есть. Платите или уходите.
Парень-с-коробкой мгновение колеблется, а затем забирает свой груз со стойки и прижимает к груди.
— Извините.
— Следующий, — обрубает Кольцо-в-губе и готовится меня слушать, но я уже выхожу из очереди.
Парень-с-коробкой растерянно моргает.
— Как такая посылка может стоить двадцать шесть долларов?
— Не знаю. Бред какой-то.
— Видимо, само мироздание хочет, чтобы я ее пока оставил.
Мироздание.
Чтоб меня.
Он тоже в это верит! Не хочу торопиться с выводами, но Парень-с-коробкой, верящий в мироздание, — определенно знак от мироздания.
Я чувствую, как ускоряется пульс.
— А что, если мироздание наоборот говорит тебе ее выкинуть?
— Это так не работает.
— Да ну?
— Сам подумай. Избавиться от коробки было планом А. Вряд ли бы мироздание стало ему препятствовать только затем, чтобы я перешел к другому варианту плана А. Нет, здесь явно требуется план Б.
— А план Б…
— В том, чтобы смириться и признать: мироздание — та еще сволочь.
— Мироздание не сволочь!
— Именно так. Поверь.
— Откуда тебе знать?
— Ну, у него явно какие-то мутные планы на эту коробку.
— Но в том и суть! — Я так и сверлю его взглядом. — Ты не можешь знать наверняка. Ты даже представления не имеешь, что задумало мироздание. Может, ты вообще зашел на почту, только чтобы встретить здесь меня и получить совет выкинуть коробку.
Он улыбается.
— Думаешь, мироздание хотело, чтобы мы встретились?
— Что? Нет! В смысле я не знаю. В том-то и дело. Мы никогда этого не узнаем.
— Ладно. Видимо, нужно подождать и посмотреть. — Он мгновение разглядывает почтовую наклейку, а затем рвет ее пополам, комкает и бросает в урну. По крайней мере, целился он туда, но обрывки приземляются на пол. — Гм, а ты…
— Добрый день, — внезапно прерывает его искаженный динамиком голос. — Попрошу минуту вашего внимания.
Я искоса смотрю на Парня-с-коробкой.
— Это…
И тут нас заглушают восторженный визг и бодрое фортепьянное вступление. За которым в буквальном смысле следует марширующий оркестр.