Это невозможно. Я ничего в этом не понимала. Хотя в голове уже лихорадочно вспыхивали идеи, появлялись смутные очертания зеленых крыш, многоквартирных домов, и это были совершенно не тесные и унылые бетонные бункеры. Но все это тут же улетучивалось, так как у меня не было ни малейшего представления, как эти идеи реализовывать.
Проклятие. Почувствовав ком в горле, я сжала кулаки. Понимали ли мои родители, что даже такая простая задача непосильна для меня? Или они устроили это нарочно, чтобы заставить меня осознать мое ничтожество? Что ж, это сработало. И намного сильнее, чем мне хотелось бы.
– Ну да, понимаю. – Лори стояла напротив меня, облокотившись на пустующую барную стойку «У Беверли». Она иногда поглядывала в сторону столиков с немногочисленными гостями, чтобы не пропустить, если вдруг кто-нибудь захочет сделать еще заказ. В понедельник после полудня закусочная пустовала: народ наслаждался первыми летними деньками на городских пляжах Ванкувера. – Я очень хотела бы тебе помочь, но я, к сожалению, ничего в этом не понимаю. У тебя есть кто-то, к кому можно обратиться с вопросами?
– Да, конечно, и не один. Но я не представляю, о чем спрашивать! Знаешь, это тот случай, когда ты настолько некомпетентен, что даже простые вопросы не можешь сформулировать.
– Эмбер, – строго сказала Лори, – ты изучала архитектуру почти три года. Ты не можешь быть некомпетентной.
– Ну… – Было ужасно в этом признаваться. – Тебе трудно понять, но мой уровень знаний… ну, как бы не совсем соответствует тому, что мне предстоит в этом семестре.
– А спроси Эммета! – предложила Лори, и я закатила глаза.
– Да ну.
– Почему нет? Я уверена, он будет рад тебе помочь. Мне кажется, это хорошая идея.
Я только недовольно буркнула. Ни за что на свете не стала бы просить его о помощи. Еще возомнит о себе. И, конечно же, не упустит возможности подкрасться ближе к моему отцу. Все закончится так же, как с Седриком. А я останусь всего лишь средством для достижения цели, входным билетом в империю Гиллзов. Стоит им только проникнуть внутрь, как меня снова спишут со счетов. Нет, я не стану повторять эту ошибку.
– Как тебя приняли в бюро, дружелюбно?
Я громко рассмеялась:
– Ну конечно! Им ничего другого не остается. Примерно половина из них меня просто боится. Как бы избалованная папина дочка не пожаловалась, что с ней плохо обращаются.
– Ох, Эмбер, – покачала головой Лори. – Только осуждение и негатив, как всегда. – Она подтолкнула ко мне молочный коктейль и запротестовала, когда я потянулась за кошельком. – Но мне показалось в субботу или ты действительно нашла общий язык с Хоуп?
– Надо же, ты что-то еще заметила, кроме языка Сэма у себя во рту?
– Ты меня недооцениваешь. – Она потянулась за стаканом с водой. – Я видела, как вы танцевали под эту ужасную песню.
– Это была никакая не ужасная песня. – Я автоматически огрызнулась. В какой-то момент мне очень захотелось рассказать Лори о Хоуп и ее фанфике. Но Хоуп доверила это мне. Только мне. Я не имела права рассказывать об этом кому-либо еще, даже если и была уверена, что Лори никогда не посмотрит на нее косо из-за этого.
– Я ужасно рада, что вы подружились.
– У тебя болезненная потребность в гармонии.
– Именно! Разногласий за последние несколько месяцев мне хватит на пять лет вперед. – Лори казалась беззаботной, но я уловила тень, пробежавшую по ее лицу.
– Как у вас вообще дела? – Я участливо задала вопрос, не сводя глаз с лучшей подруги, и заметила, как мгновение она колебалась с ответом.
– Все хорошо. – Ее улыбка была неподдельной. – Правда хорошо. Сэм нашел себе психотерапевта. Он чувствует себя намного лучше с тех пор, как смог выговориться. В следующие выходные мы собираемся к его родителям, они тоже в курсе. Мы много разговариваем друг с другом, и… очень радостно видеть его счастливым, особенно после всего, что мы пережили за эти несколько месяцев. А еще учеба, экзамены… Но все это делает нас только сильнее.
– Это так мило, Лори.
– Еще как. – Задумавшись, она терла тряпкой воображаемую грязь. Я молчала, так как моя интуиция подсказывала, что есть что-то еще. Лори поймала мой взгляд и, будто держась за него, тихонько вздохнула. – Только неопределенность с его новой работой действует на нервы.