В. С. Библер Что есть философия?!
I. Опыт определения
Философ остается философом до тех пор, пока он чувствует насущность вновь и вновь возвращаться к этому исходному — с годами все более трудному и мучительному — вопрошанию (приходится поднимать все больший груз уже выношенных и, казалось бы, необратимых ответов).
Но все же попытаюсь еще раз.
Вводные размышления
О чем здесь будет речь? О моем понимании, что есть философия “вообще” (философия всех философов, даже — всех людей, в той мере, в какой они действительно философствуют…), или — о моем собственном философском “всеобщем”, о философии в авторском осуществлении (и — в философской интуиции XX века)? Вне этого “или…”, вне этой антитезы и невозможного тождества не может быть ответственной речи о том, “что есть (есть — сейчас — всегда!) философия…”.
Но в любом случае я не покушаюсь на “энциклопедическое”, “справочное” определение (дефиницию), но только формулирую свое собственное — в двух намеченных смыслах — понимание дела философии. Хотя предполагаю, что в XX веке каждое ответственное понимание философствования будет — в чем‑то общаться с предложенным ниже определением[1].
И сразу уточню: я предполагаю, что в канун века XXI философы общаются в контексте понимания и обоснования философии культуры. Чуть детальнее я скажу об этом в последних тезисах.
Здесь же скрыта и другая трудность и насущность: надо будет говорить одновременно (но — напряженно различно) о профессиональной философии — специальном деле немногих и — говорить о философии как некоторой всеобщей модальности мышления, необходимой и насущной для каждого нормально мыслящего (просто — мыслящего!) человека. Философу всегда необходимо сопрягать — в любом своем размышляющем слове и в каждом произведении — предельную философскую эзотеричность (разговор для посвященных, для философов книги) и исходную философскую вопросительность, разговор и мысль, укорененные в самом элементарном, само собой разумеющемся акте раздумия о своей (!) мысли.
Отвечая на вопрос; “Что есть философия?”, необходимо все время отваживаться на парадокс — отстраненно мыслить о том, как Я (именно Я) мыслю — во всей целостности моего — всеобщего (логика!) — мышления. Но кто тогда — этот (второй?) Я, мыслящий о моем мышлении? Сомневающийся в моей мысли?
И еще. Мои сомнения в сути и в возможности философского мышления будут формулироваться в форме догматического утверждения (“философия есть …”). Но и здесь будут две “хитрости разума”. Во — первых, модальность фундаментального сомнения (вероятности) входит в самое определение философии и тем самым будет изнутри содержательно пережигать мою утвердительность. Во — вторых, в отсылках и сносках я буду выходить на реальный историко — философский материал, в размышлении над которым и родилось мое утверждение.
Этот материал (пусть в отсылках) также будет топливом для самостоятельных сомнений читателя. Конечно, исходным останется мое понимание этого материала, этих философских произведений (этих изначальных сомнений).
Опыт определения
1. Сразу — одно жесткое утверждение.
Философия есть культура размышления о возможности помыслить[2] начало бытия (в его абсолютной всеобщности). Размышление о возможности (начала?!) бытия.
Поверну это утверждение еще раз: философ стремится помыслить начало бытия всего, начало самого феномена (ноумена) бытия. Начало своего Я, начало осмысления мира. Еще углубимся в сомнительную непреложность этого первого утверждения: здесь начинается перевертень. Философия — это культура мышления о бытии — до бытия. Но, тогда — о чем это мышление? Ведь мысль всегда о чем‑то, о несовпадении мысли и ее предмета?! Это означает, что философия должна определиться как размышление о возможности и о начале безначального и беспредметного мышления. О возможности мыслить изначально… то есть — мыслить до мысли. Теперь вновь затрудним наше исходное утверждение (сомнение). До сих пор, говоря: “возможность” бытия, начало бытия (и мысли), я не вдумывался в эту модальность. Вдумаемся.
Получается, что философская мысль всегда происходит где‑то в “промежутке” изначальной мысли и изначального бытия, в том предположительном (“внутри разума”) ничто, в котором еще нет мысли (она только возможна, т. е. предполагается бытием), в котором еще нет бытия (оно только возможно, только предполагается мыслью). Философия есть культура всеобщего взаимопредполагания мысли и бытия в их всеобщем, абсолютном начале. В их изначальной возможности. (Nota Bene! — Надо обратить внимание на всеобщность бытия и всеобщность мысли с точки зренияих — впитывающего все подробности и повороты — определения… Это — все бытие; вся мысль.)
1
Скажу еще резче: предполагаю, что определение философии Платоном, Аристотелем, Проклом, Августином, Николаем Кузанским, Декартом, Спинозой, Кантом, Гегелем, Хайдеггером…также будет логически общаться с нашим пониманием, пусть и будет изложено на ином языке.
2
Именно — помыслить бытие (не познать, но из — мыслить — см. кантовскую “Критику чистого разума”). В своем особенном философском повороте — в повороте на начало бытия в античном или в средневековом, или в нововременном его предположении — именно эту проблему формулирует Платон в вопросительности и взаимодополнительности бытия многого и единого; Аристотель — в идеях формы и формы форм, как бытии до бытия “вторых сущностей”; Прокл — в идее первоначала; Аквинат — в своей “Сумме”; Николай Кузанский — в “Ученом незнании”; Декарт — в “Рассуждении о методе”; Кант — в “Критике…”; Гегель — в “Логике …”, пусть читатель продолжит сам, но пусть учтет, что разное понимание самого смысла бытия иначе ставит и вопрос об его начале и о начале мысли “об” этом до — начальном бытии…