В понятии, содержащем моменты единичности, особенности и всеобщности, абстрактная форма поступательного движения есть отличность единичного от всеобщности, которая, как таковая, продолжается в отличное от нее определение и тождественна с этим отличным от нее.
Далее развивается соотношение единичного и всеобщего в противоречие в самом себе. Это противоречие, которое выступает в виде бесконечного прогресса, разрешается в конечный результат, в котором небезразличное различенное положено тем, что оно есть в понятии. Оно есть отрицание первого и, как тождество с первым, оно есть отрицательность самого себя. Оно есть, следовательно, единство, в котором эти оба первые имеются как идеализованные и моменты, как снятые, т. е., вместе с тем, как сохраненные. Понятие, которое, таким образом, исходя из своего в-себе-бытия, посредством различения своих моментов и снятия различений, приходит к тому, что смыкается с самим собою, есть реализованное понятие, т. е. понятие, содержащее положенность своих определений в своем для-себя-бытии. Оно есть идея, для которой вместе с тем, как для абсолютно первого (в методе), этот конечный результат есть лишь исчезновение видимости, будто начало есть нечто непосредственное, а она есть некий результат, – есть познание того, что идея есть единая целостность.
Предмет без мышления и без понятия есть только его название или некоторое о нем представление. Только определения мышление и понятие о содержании предмета имеют значение. Предметы познания (в суждении понятия их представляют как субъект), а они внешние для метафизического сознания и неподвижные для рассудочного мышления и сознания, имеют различные, противоречивые и часто противоположные определения (в форме предикатов, свойств, самостоятельных всеобщностей). Противоречие их полагают как прочные и сами по себе правильные только путем чуждого им и случайного соединения в чем-то третьем и через него. Такого рода внешние и неподвижные субъекты представления и рассудка, как понятия в себе, должны сами рассматриваться как подчиненные диалектике, так как они есть продукт собственной рефлексии их понятия. Понятие, рассматривающее эти субъекты рассудка и представления, движет ими и выявляет их диалектику.
Переходы в изложении науки логики требуют размышления и обусловлены содержанием понятия. Они отличны от внешнего порядка изложения материала в других науках. Гегель применяет для доказательств и обоснования переходов изложения логики – учения о понятии открытый им диалектический метод и всеобщий диалектический закон отрицания. Вот что Гегель пишет об этом.
В первом моменте диалектического закона отрицания непосредственно-всеобщее (всеобщее первое) переходит в свое иное, становится иным (всеобщее выступает как особенное). – Одна определенность предмета снимается другой, – выступает отрицательное через свое иное или другую определенность. Это первое отрицание. Непосредственное исчезло в ином, но это иное есть не пустое отрицательное, а иное первого, отрицательное первого непосредственного; оно, следовательно, определено как опосредствованное, – вообще содержит внутри себя определение первого. В этом состоит диалектический момент отрицания непосредственного. Тем самым первое непосредственное, по существу своему, также удержано и сохранено в ином. – Удержание положительного в результате изменения первоначального содержания (непосредственного) является самым важным в познании, основанном на разуме. В то же время, достаточно лишь простейшей рефлексии, чтобы убедиться в абсолютной истинности и необходимости этого требования.
Во втором моменте иное, опосредованное, содержащее в себе первый момент, но уже как конкретное отношение непосредственно-всеобщего и иного или отношение одной определенности и другой определенности, становится другим иным или другой определенностью – вторым отрицательным определением, но отрицательным положительного, и заключает положительное в себе. Поскольку первая определенность (непосредственно-всеобщее) содержится в нем в процессе движения, постольку вторая определенность есть иное своего иного. Поэтому оно заключает в себе свое собственное иное и тем самым как противоречие есть положенная диалектика самого себя. Поэтому вторая определенность есть отрицательное самого отрицательного.
Так как первое, или непосредственное, есть понятие в себе, а потому и отрицательное также лишь в себе, то диалектический момент состоит у него в том, что различие, которое в нем содержится в себе, полагается внутри него. Напротив, второе само есть определенное различие или отношение. Диалектический момент состоит у него, поэтому, в полагании содержащегося в нем единства. – Если, поэтому, отрицательное, определенное, отношение, суждение и все определения, подпадающие под этот второй момент, не представляются уже для себя самого противоречием и диалектическими, то это только недостаток мышления, не сводящего в единство своих мыслей. Ибо материал – противоположные определения в пределах одного соотношения – уже положен и наличествует для мышления. Но формальное мышление возводит себе в закон тождество, низводит противоречивое содержание, которое оно имеет перед собой, в сферу представления, в проcтранство и время, в которых противоречивые [моменты] удерживаются вне друг друга в рядоположенности и последовательности и, таким образом, выступают перед сознанием без взаимного соприкосновения. Это мышление составляет для себя об этом определенный вывод, гласящий, что противоречие немыслимо. На самом же деле мышление противоречия есть существенный момент понятия. Формальное мышление фактически мыслит противоречие, но, тотчас же, закрывает на него глаза и в упомянутом высказывании переходит от него лишь к абстрактному отрицанию.