План простой. Если изначально допустить мысль, что это внеземной сигнал, то значит, за набором данных в любом случае стоит некое сообщение.
Тут профессор вспомнил о Рондове, который двадцать лет назад придумал методику распознавания языка внеземных разумов, если с таковыми земляне когда-нибудь встретятся. Рондов предположил, что все инопланетяне — гуманоиды. Соответственно, способ извлечения звуков у них как у людей. На базе этой идеи Рондов построил целую науку — биофилологию, последователи которой занялись выявлением законов извлечения речевых звуков и схожести на этом основании языков, наименований предметов и явлений у любых гуманоидных существ. Правда, никто за двадцать лет так и не признал биофилологию наукой. Но профессор решил попробовать новую методику, терять ему уже нечего. И почти сутки он потратил на разработку нового алгоритма.
Сигнал расшифровать удалось практически сразу.
Перед профессором лежала пачка листов бумаги. Он их специально распечатал. Ему хотелось физически ощутить прикосновение к тайне. Сигнал из космоса, это уже не подлежало сомнению. Оставалось только понять, чей именно это сигнал. Профессор мечтал об эффекте, который произведет его открытие. И не решался перевернуть лист бумаги.
«Гедиок — Макеоту. Сообщение ‘набор символов’»
Ну вот, понял профессор, первый контакт с инопланетянами и состоялся.
«Гедиок — Макеоту. Сообщение ‘набор символов’.
Я уже говорил, что скоро умру?
Да, точно. Говорил уже множество раз.
Знаешь, самое страшное, что я точно знаю время своей смерти. Мне осталось жить ‘пауза’. А неважно, сколько мне осталось. К чему это тебе? Даже если ты и получишь это сообщение, я точно буду уже мертв.
Это ‘набор символов’ сообщение, которое я отправляю. Точнее, отправляю в никуда. Просто в космос. В надежде, что после моей пропажи наши будут сканировать все пространство вокруг этой ‘набор символов’ планеты и наткнутся на мои сигналы. Слабенькая, конечно, надежда.
Знаешь, сначала я хотел извиняться. Ну там… Прости. Мне жаль. Надеюсь, ты поймешь. Но потом я понял. Вероятно, ты получишь только одно-единственное сообщение. И что ты тогда услышишь? Кусок послания медленно умирающего нытика? Нет.
В итоге я вновь и вновь отправляю одно и то же. Как так получилось, что я оказался здесь? И почему ты об этом даже не подозреваешь? Рассказывая это тебе, я и сам все больше и больше начинаю понимать происходящее. С тобой. Со мной. С нами.
Итак, новость. Я стал астронавтом. Представляешь? Я! Который столько раз отказывался. Помнишь, когда запускали ‘набор символов’ и звали меня инженером? Нет. Я отказался.
А потом. Помнишь, спустя ‘набор символов’ лет? Когда запускали корабль на ‘набор символов’. Я тоже отказался. Видите ли, зарплата не устроила. Конечно. Теперь я богач. Правда, считай уже мертвый.
Да, кстати. Как только подтвердится моя смерть, ты больше никогда не будешь ни в чем нуждаться. Ты станешь богатой! Я указал тебя в завещании. Тебя одну. Этой ‘набор символов’ ничего не достанется, ты не думай.
Хотя это ты виновата, что я тут помираю. Да-да. Именно ты. Конечно. Ты сейчас начнешь вспоминать все, что я натворил, пока мы были женаты. И вспомнишь мою измену с этой ‘набор символов’. И будешь абсолютно права, когда скажешь, что это я сам себя загнал в ловушку.
Все так. И ты права. Но все равно: я здесь сейчас из-за тебя. И значит, умру я из-за тебя. Вот я очень хочу, чтобы ты это помнила и понимала. Нет, я не злюсь и не хочу отомстить. Ничего такого. Просто важно, чтобы мы осознавали свои поступки. Пусть ценой моей смерти, но ты научишься понимать это.
Не переживай. Я сделал выбор. Как я стал астронавтом? А легко. Этот ‘набор символов’ записался, а потом позвал меня. Деньги, приключения, тайные миссии. Разведчики дальнего космоса, ‘набор символов’. Почти никто не знает, но у нас есть разведчики. Мы привыкли, что рядом никого нет. И Вселенная будто создана только для нас. Мы заселяли планеты, колонизировали вокруг целый мир. Астронавты и колонисты.
Но на самом деле мы мечтали встретить кого-то еще. Неужели мы одни во Вселенной? Не может быть, чтобы на стольких планетах не жил бы кто-нибудь другой.
И вот мы их нашли. Представляешь? Да? Мы не одиноки.
И вот в первом же своем полете я умираю. Вернее, погибаю. Представляешь, сплю я, значит. Если честно, то особо заняться нечем. Нет, я, конечно, должен вести наблюдение, проводить исследования. Но это занимает ‘набор символов’. А что делать потом?
И вот просыпаюсь я от тишины. Даже почувствовал, как стало тихо вокруг. Открываю глаза и вижу, что ничего не работает. Совсем ничего. Полная темнота и отключение всех систем. Функционирует резервная система, которая не дает мне замерзнуть, и все. В какой-то вихрь я, что ли, попал? Или астероид меня подбил? Хотя я бы ощутил толчок. Что в итоге случилось, я не знаю.