Если я собираюсь трахнуть Мэдди более одного раза, я должен доказать ей, что понимаю ее специфические потребности. А я хочу трахать ее снова и снова. Одного раза будет явно недостаточно. Мне даже не требуется отведать ее, чтобы понять, что хочу, чтобы она осталась со мной. Может, и не как моя пара. Нет, не как пара, и тем не менее я не думаю, что смогу ее отпустить в ближайшем будущем. Или… в далеком будущем.
Я облизываю губы. Желание полакомиться ее телом слишком сильное, чтобы можно было перед ним устоять. Но я знаю, что мне нужно выждать, даже если это меня прикончит.
— Давай, запрыгивай сюда, — зову я ее присоединиться ко мне.
— Очень большой душ.
— Я очень большой мужчина.
Ее взгляд падает на мой член, который указывает прямо вверх.
— О да, конечно, — говорит она, выражая высочайшую похвалу.
Мой член делает скачок в ее сторону в поисках влажного тепла ее тела. Я хватаю свое хозяйство и твердо опускаю его вниз. Речь идет о потребностях Мэдди. Не о моих.
— Вымой мне голову, — удается мне из себя выдавить. — Шампунем.
Я присаживаюсь, прежде чем упал, и болезненной хваткой сжимаю свой член, в то время как Мэдди наливает шампунь себе в ладонь и начинает намыливать меня. Ее пальцы массируют кожу моей головы, а ее пышные груди прижимаются к моей голове. Иногда я чувствую прикосновение соска к своей шее или плечу. Это та еще хренова издёвка, гребаная пытка. Но я это терплю, чтобы она знала, что я полностью могу контролировать себя, что бы она ни делала.
Это самое тяжелое испытание, которое мне когда-либо пришлось пережить.
Когда она двигается вперед и встает между моих ног, я едва не извергаюсь, забрызгав всю ее сливочную кожу. Я прикусываю внутреннюю часть рта настолько сильно, что по моему языку распространяется горький металлический привкус. Крови и боли достаточно, чтобы по-прежнему держать себя в руках, когда она берется за мою бороду.
— Твои волосы намного мягче, чем я ожидала, — рассеянно комментирует она, скребя ногтями кожу по линии моей челюсти.
Стон вырывается из моего горла, и мое дыхание становится прерывистым и резким, покуда я борюсь за контроль над собой. Ее киска, скользкая из-за ее возбуждения, из-за воды, из-за мыла, скользит вдоль верха моего кулака. Она пытается сломить меня, но этому не бывать.
— Ты еще не закончила? — спрашиваю я резким и сердитым голосом.
— Почти. — В ее голосе слышится поддразнивание, что подсказывает мне, что она может этим заниматься всю ночь напролет. Сейчас самое время начать игру.
— Нет, закончила, — заявляю я ей. Вскочив на ноги, я хватаю ее за мокрые пряди волос. Твердо потянув, я обнажаю ее длинную шею. — Я собирался позволить тебе отсосать мой член, но ты была плохой девочкой, пытаясь так меня дразнить. Ты хотела заставить меня кончить, да?
На мой строгий взгляд она смотрит на меня в ответ своим сияющим и озорным.
— Я просто мыла тебя, как ты и приказал.
Я качаю головой.
— Подобной дерзостью ты зарабатываешь себе лишь больше шлепков. — Я разворачиваю ее лицом к плитке. — Руки вверх на плитку. Ты не двигаешься, что бы не случилось. Поняла меня?
Она кивает головой.
— Отвечать надо словами, детка.
— Да, конечно. Не двигаться, пока ты не велишь мне это делать.
— Умница. — Я легонько шлепаю ее по заднице, а затем опускаюсь на колени между ее ног. В этом положении я вижу каждый дюйм ее сладкой киски, от ее опухших губ до ее жаждущего маленького клитора. Сморщенная кожа ее зада искушает меня так же сильно. Однажды я трахну ее туда. Но сейчас? Сейчас я собираюсь вкусить ее, словно я умирающий от голода, а она моя первая пища.
Глава 5
МЭДДИ
— У тебя есть стоп-слово?
Я поражена этим жестким вопросом.
— У меня… да, есть. Это слово «Альбукерке».
Мои пальцы хватаются за мокрую плитку, но нет ничего, за что я могла бы держаться. Я чувствую себя ошеломлённой и сбитой с толку…
И такой, такой возбужденной. Большинство женщин убегали бы с воплями, куда глаза глядят. А я? Я задыхаюсь, надеясь, что он до меня дотронется во всех моих самых чувствительных местечках.
Он заставляет меня принять у плитки именно такую позу, как хочет, потянув мои бедра назад и вынудив меня раздвинуть ноги шире. Прижавшись щекой к прохладной поверхности, я прикусываю губу. «Пожалуйста, прикоснись ко мне. Пожалуйста, прикоснись ко мне». Эти слова, словно мантра, эхом повторяются в моем сознании.