Он его принимает и в следующее мгновение вторгается в меня. Это не вежливый или осторожный толчок, а провозглашение полного владения, и он саднит почти так же сильно, насколько чувствуется поистине неправдоподобно потрясающим. Стон удовольствия вырывается из моего горла, покуда его рука усиливает хватку в моих волосах.
— Что-то вроде этого, да? Тебе нравится быть моей?
Я киваю головой, что не так-то просто сделать, учитывая, что он пригвоздил мне голову. Он снова врезается в меня, жестко.
— Я хочу услышать это от тебя вслух.
— Я твоя.
Меня награждают еще одним сильным толчком, который едва не толкает меня вперед по простыне. Он сильный, и от его мастерского владения мной он поражает все мои нервные окончания, словно кнопки на коммутаторе. Он начинает врезаться в меня жесткими, грубыми и быстрыми толчками, которые больше свидетельствуют о его удовольствии, чем о моем. Мной владеют, и у меня не спрашивают на то разрешения, и это потрясающе. Мои стоны оборачиваются в тихий скулеж, потом в более громкие крики, а к тому времени, когда я снова кончаю, мое горло хрипит от всех тех воплей, которые я испускаю.
И чувствую себя как на седьмом небе.
Несколько мгновений спустя я чувствую себя даже еще лучше, когда он сквозь сжатые зубы шипит мое имя, а его толчки становятся прерывистыми и он начинает кончать. Внутри меня разливается влага, и я чувствую, как его освобождение стекает по моим бедрам, даже тогда, когда он вырывается из меня и в последний раз хлопает меня по заднице.
Рухнув на кровать, я пытаюсь отдышаться, а он уходит в ванную за полотенцем. Вернувшись мгновением позже, он очищает свой все еще жесткий член, после чего передает мне свежее влажное полотенце, чтобы и я могла умыться.
Он молчалив. Магические чары разрушены. В душе мне сейчас немного грустно, думая о тех счастливых минутах, которые мы только что провели вместе. Но в этом мужчине нет ничего, что говорило бы, что ему нужна компания, а мне лучше оставаться одинокой. Подпер голову рукой, я смотрю на него.
— Итак…, когда придешь в спа-салон, чтобы поменять свой имидж?
Глава 6
ЧЕНС
Я никогда не был многословным, но Мэдди лишила меня ту последнюю способность вымолвить хотя бы слово, что у меня еще осталась. Она приняла все, выполняла все мои требования, кончая, она была похожа на ангелочка, а на вкус просто божественна.
Я пытаюсь напомнить себе, что не верю в пары, но сейчас мне трудно придерживаться этого заклинания.
— Спа? — тупо уставившись, спрашиваю я в то время, как она смотрит на меня сквозь ресницы.
— Ты обещал, что после того, как мы, э-э… займемся сексом, я смогу тебя преобразить.
Я хмурюсь.
— А я подумал, ты хотела, чтобы я принял душ.
— И это тоже. — Она проводит рукой по моей голой руке. Ее пальцы чертовски нежные. Я смотрю на ссадины, которые оставил на ее нежной коже. Красная отметина здесь, царапина там. Синяки на ее бедрах в том месте, где я крепко держал ее.
Я провожу кончиком пальца по одному из них.
— Я сделал тебе больно?
Она улыбается.
— Нет. А я сделала тебе больно?
Она тычет пальцем в следы от ее ногтей на моем плече.
— Нет, черт возьми. Мне было охереть как хорошо. — Я растягиваюсь на спине и кладу руки себе под голову, чтобы сдержаться и не начать ласкать ее тело. Ей нужен отдых. Хороший хозяин следит за тем, чтобы его маленькая покорная волчица была бы хорошо накормлена, хорошо отдохнувшей и хорошо оттраханной. Я выполнил последний пункт, но не первые два. — Ты не голодна?
Она принимается гладить свой живот.
— От еды я бы не отказалась. Гамбургер был бы не так уж плох, вот только немного мелковат размером.
Я вскакиваю с кровати и нахожу себе свободные спортивные штаны и хлопковую футболку с длинными рукавами для нее. Во время стирки она стянулась, и я собирался использовать ее как тряпку.
Я бросаю ее ей.
— Вот. Надень это.
Она ловит ее, но кладет рядом с собой.
— Мне уже пора. Кстати, который сейчас час?
Она что, хочет уехать? Сквозь неплотно задернутые шторы окон видно, что ночь поглотила весь свет. На севере, единственный свет тот, что бывает в ночном небе. Звезды, северное сияние, яркая луна. В облачную ночь здесь непроглядная тьма.
Однако в моей спальне Мэдди излучает настолько ослепительный свет, что могла бы осветить каждое темное место. Даже то, что внутри меня, потому что сама мысль о том, что она покидает меня, вызывает физическую боль где-то поблизости от того места, где, как предполагается, должно находится мое сердце.