Она встала, придерживая на себе полотенце, взяла одежду и отправилась в ванную. Закрыв дверь, Терри, казалось, отрезала его от своей личной жизни так же резко и неожиданно, как раньше ее приоткрыла. Поэтому, когда она снова появилась, он как можно равнодушнее проговорил:
— Ладно, мы всего лишь двое людей, которым случилось встретиться на одну ночь в пустыне. Будем воспринимать это так.
И тут Терри его удивила:
— Я не могу воспринимать этого так, Митч. Я думала, что ввязалась в это сумасшедшее предприятие только потому, что хотела отомстить моему отцу, но это не все. Когда я вышла из душа и увидела, как ты здесь лежишь, я поняла, что на самом деле пошла с тобой потому, что просто хотела быть с тобой. Если бы я позволила тебе оставить меня где-нибудь у дороги, то больше никогда тебя не увидела бы, а мне не хотелось тебя терять. Может, это всего лишь странная реакция на всю эту сумасшедшую историю, через которую мы прошли, может, в одно прекрасное утро я встану и все закончится, но я очень захотела, чтобы у меня был шанс это выяснить. Если так произойдет, я не побоюсь тебе сказать: «Давай будем честными друг с другом».
— Что ж, можем попытаться, — отреагировал Митч и начал поворачиваться к двери. И вдруг спохватился: — Бог мой! Который час? — Он посмотрел на часы, и его лицо осунулось. — С ума сойти, представляешь, как долго мы здесь были? Уже почти восемь часов. Эта чертова аптека сейчас точно закрыта — в таких городках все закрывается на закате.
— Тогда зайдем туда утром, — практично и спокойно возразила Терри. — В любом случае мы не можем искать Флойда ночью. Нам нужен хороший обед, долгий ночной сон и время, чтобы подумать над тем, что мы собираемся делать дальше. Моя голова сейчас совсем не варит и, думаю, твоя тоже.
— Вообще-то у меня есть одна или две идеи, но я хочу, чтобы ты сама все решила...
— Если ты клонишь к тому, что я должна ехать домой, то забудь об этом, Митч.
— Послушай, Флойд бежит от больших неприятностей. И как, ты думаешь, он поступит с любым, кто встанет на его пути?
— Знаю. Но даже поезд можно остановить, Митч. Кто-то должен разрушить его суперменовский комплекс. И полагаю, мы сможем это сделать.
— Поражаюсь твоей уверенности.
— Мы сможем это сделать, — повторила Терри твердо, а выйдя за дверь, уже совсем другим голосом спросила: — Почему он такой?
— Флойд? Он родился сукиным сыном. Ему не нужны причины, чтобы вести себя по-скотски. — Митч подошел к соседней комнате и постучал. Ответа не последовало.
Выйдя наружу, через окно они увидели, что комната пуста, хотя свет в ней горит, постель не тронута, дверь ванной широко раскрыта и там тоже не погашено освещение.
— Ее нет, — констатировал он, внезапно похолодев. Его взгляд хлестнул по бассейну — пусто. — Наверное, поехала куда-нибудь поесть.
— И нас не предупредила? А что, если она пошла к Флойду?
— Посмотри на меня, — откликнулся Митч. — Стальные нервы. Башня силы. Может, нам обоим надо убраться отсюда к чертовой матери?
— Машина стоит, — заметила Терри. — Она не ушла далеко. Нечего прежде времени прыгать от заключения к заключению. Митч, Билли-Джин для нас не угроза. У нее те же неприятности, что у тебя и Флойда. Она не побежит в полицию.
— Об этом я не беспокоюсь. А если она решила присоединиться к Флойду? Если скажет ему, что мы его ищем? Флойд будет нас ждать. И так же просто убьет, как наступит на муравья. А здесь не станут задавать много вопросов. Здесь запросто убивают ради туфель и наручных часов. Такое происходит все время. Пара гринго-туристов найдена мертвыми на какой-нибудь улице — кто будет беспокоиться?
— Давай лучше пообедаем и поспим, — предложила Терри. — Утро вечера мудренее.
— Не знаю, — ответил он, но пошел с ней.
Глава 16
«Прошло не так уж много времени после захода солнца, а Каборка уже похожа на Барстоу в три часа утра», — угрюмо думал Чарли Басс, шагая по улице. Его тяжелые ботинки глухо стучали. Это был человек с усталой внешностью, жидкими волосами, квадратной челюстью, толстой шеей и мощными плечами. В колледже пятнадцать лет тому назад он играл в футбол, а потому до сих пор еще не начал слишком активно толстеть.
Неожиданно перед ним вырос какой-то бездельник с протянутой рукой. Чарли Басс выдал ему полную зубов фальшивую улыбку, прижал монету к его ладони, и бездельник с благодарностью выдохнул вместе с запахом пива. По всей улице стояли девочки, прислонившись к косякам темных дверных проемов, и Чарли Басс каждой из них давал оценку, двигаясь мимо. Большинство из них вблизи оказывались толстыми и грязными. Одна пьяная старая шлюха даже свалилась на землю, когда Чарли Басс прошел около нее, покачав головой в знак отрицания. Ему хотелось подцепить девочку, но не настолько, чтобы рисковать подхватить родной сифилис.
Басс повернул за угол и увидел в квартале от себя на площади мигающую неоновую рекламу в виде пивной кружки. Он направился туда вдоль старого забора. Где-то поблизости страстно завывали коты, а один ловко пронесся по темной верхушке забора, остановился и изогнул спину. Чарли Басс подобрал камень и запустил в него. Раздался вопль, кот исчез. Он пошел дальше, чувствуя во рту кислый привкус желчи, вспоминая золотых девочек Голливуда без имен и фамилий, серию нимфоманок средних лет и липкое дело месяц назад с той банальной женщиной в Барстоу. Почему-то он не привлекал тех женщин, которых сам хотел привлечь.
За углом его оглушила какофония трубно-гитарной музыки, летящая из салуна — непривлекательного заведения, пахнущего мочой и пивом. Он уже хотел пройти дальше по тротуару, как вдруг увидел за дальним столом девушку. Остановился, сделал пару шагов назад и решительно завернул в дверной проем.
Это был дешевый салун с музыкальной машиной, темной, исцарапанной стойкой бара, как в фильмах о Диком Западе, и полдюжиной маленьких столиков, стоящих на неравных ногах на опилках и грязи. За стойкой на полках ряды бутылок — дешевое вино, ром и текила. Ужасный оркестр стоял в дальнем конце помещения — четыре музыканта, один из которых дул в хриплую трубу, а остальные дрынчали на гитарах различных размеров и тембра. Было много шуму, дыму и народу. Чарли Басс попытался вспомнить, какой сегодня день — четверг или пятница. Почти все посетители салуна — люди местные; Каборка — не туристический город.
Кроме девушки. Она была явно из Штатов. Чарли Басс протолкался к стойке. Извинившись на плохом испанском и языке жестов, купил стакан темного пива, затем повернулся лицом к залу и, потягивая его, принялся изучать девушку.
У нее было мятое платье, грязные ногти, спутанные в страшном беспорядке волосы. Странное дело, при этом от нее все равно исходила какая-то провокационная, притягательная сексуальная аура, такая же очевидная, как и запах, стоящий в салуне. Грязное платье облегало большие, свободные груди.
На ней, безусловно, было множество отпечатков пальцев, но она, видимо, и жила ради чувственных ощущений, делала, что хотела; горячая женщина.
Чарли Басс купил второй стакан пива и понес его к столику:
— Можно к тебе присоединиться? Я не вооружен.
Она подняла на него глаза, скучное, тусклое выражение ее лица изменилось. Чарли Басс отрегулировал улыбку, приготовившись к отказу. Девушка взяла свой коктейль «Маргаритка» и быстро его выпила; при этом немного напитка пролилось на ее подбородок. Он заметил то, чего не увидел раньше, — она, судя по всему, уже немало выпила. Глаза смотрели слегка неясно, девушка чуть не выронила стакан, когда ставила его на стол. Потом опустила в него пухлый указательный палец, чтобы помешать ледяные кубики. Вокруг ее благоухало дешевыми духами.
Наконец она заговорила, но ее голос был таким низким, что Чарли не смог ничего вычленить из сказанного. Он наклонился, уставясь на тяжелую белую массу, разделенную на две части ложбинкой, в вырезе платья.
— Прошу прощения?