— Ladrón!16 Вор! На помощь! Он украл мои вещи!
Прилично одетые туристы с тревогой посмотрели на меня, закрывая своим детям глаза. Я надеялась, что кто-нибудь из них придет мне на помощь, повалив незнакомца на землю.
Никакой помощи не последовало.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Я смотрела ему вслед, и его смех тянулся за ним, как озорной призрак. Колючая досада вспыхнула в моем теле. Незнакомец забрал все, кроме кошелька, в котором хранилась вся моя египетская валюта, несколько банкнот и пиастров17, что я нашла, обшарив поместье, и аргентинское золотое песо на крайний случай. Что, как мне кажется, было ценнее всего. Я могла попытаться отнять у него тележку, но догадывалась, что перевес в грубой силе в его пользу, обойдется мне дорого. Это огорчало.
Я обдумывала варианты.
Их было не так много.
Я могла бы покорно последовать за ним на корабль, где на другом конце пути меня ждала Аргентина. Но каково там было без моих родителей? Конечно, они проводили большую часть года вдали от меня, но я всегда ждала их возвращения. Месяцы, проведенные с ними, были незабываемы: однодневные поездки к различным археологическим памятникам, экскурсии по музеям, разговоры допоздна о книгах и об искусстве. Мама была строгой, но в то же время она души не чаяла во мне, не ограничивая меня в увлечениях, и никогда не критиковала мое творчество. Ее жизнь была структурирована, и, заботясь о качестве моего воспитания, она все же уважала мое мнение и мой выбор в живописи.
Папа также поощрял глубокое изучение древнего Египта и громко рассказывал о моих достижениях за обеденным столом. Тетя предпочитала, чтобы я была тихой, послушной и покорной. Если бы я вернулась назад, то могла бы предсказать свое будущее вплоть до часа. Утром — уроки по управлению поместьем, после — чай, дневное светское мероприятие, а затем возвращение домой, чтобы за ужином принимать потенциальных женихов. Это была неплохая жизнь, но не для меня.
Я хотела бы, чтобы рядом были родители.
Мои родители.
Слезы опасно щипали глаза, но я зажмурилась и сделала несколько успокаивающих вдохов. Это был шанс. Несмотря ни на что я самостоятельно добралась до Египта. Ни одна другая страна не очаровывала моих родителей, ни один другой город не был для них вторым домом, и, насколько мне было известно, Каир и был их домом. Больше, чем Аргентина.
Больше, чем я.
Если я уеду, то никогда не пойму, что влекло их сюда из года в год. Никогда не узнаю, кем они были и это не даст мне покоя. Если я уеду, то никогда не узнаю, что с ними случилось. Любопытство прожгло дорожку прямо к моему сердцу, заставив его бешено колотиться.
Больше всего на свете я желала узнать, что стоило им жизни.
Думали ли они обо мне. Скучали ли они по мне.
Единственный человек, способный дать ответы, находится здесь. И по какой-то причине он хочет, чтобы я вернулась. Он отвернулся от меня. Мои ладони сжались в кулаки. Меня больше не забудут, не отбросят в сторону, как второстепенную мысль. Я прибыла сюда по веской причине и собираюсь довести дело до конца. Даже если будет больно, даже если истина разобьет мне сердце.
Никто и ничто не сможет снова разлучить меня с родителями.
Незнакомец с моими вещами продвигался дальше по причалу. Он обернулся через плечо и его голубые глаза безошибочно нашли мои в толпе. Он дернул подбородком в сторону судна, как будто это было само собой разумеющимся, что я побегу за ним, как послушная собачка.
Нет, сэр.
Я отступила назад, и он приоткрыл рот от удивления. Его плечи едва заметно напряглись. Продвинув мои вещи на несколько дюймов вперед, он только чудом не задел пассажира, ожидающего перед ним очереди на посадку. Безымянный незнакомец поманил меня, поджав пальцы. С моих губ сорвался смешок.
Нет, одними губами сказала я.
Да, произнес он в ответ.
Он не знал меня настолько хорошо, чтобы понимать: если я приняла решение, его уже не изменить. Мама называла это упрямством, мои наставники считали это недостатком. Но я думаю, что это упорство. Он, похоже, прочитал решение по моему лицу, потому что покачал головой. Тревога заполнила морщинки у его глаз. Я развернулась и растворилась в толпе, решив оставить свои вещи. Все в этом мире можно заменить, кроме выпавшего шанса.
Такая возможность выпадает раз в жизни.
Я ухватилась за нее обеими руками.
Множество людей служили мне ориентирами, уводя от буксиров, стоящих у причала. Незнакомец что-то кричал, но я уже была слишком далеко, чтобы разобрать его слова. Мой багаж теперь его проблема. Будь он джентльменом, он не оставил бы мои вещи бесхозными. А если нет… Ну, нет, это не так. Было что-то такое в его поведении. Уверенность, несмотря на презрительную ухмылку. Собранность, несмотря на исходящий от него запах спиртного.