Маленькие приключения с хихикающей тенью, следовавшей за мной по пятам.
Жаль, что я не догадалась взять с собой что-нибудь из ее вещей, хотя бы ради того, чтобы почувствовать ее рядом. Вызвать в памяти ее улыбку и звук голоса.
Когда обед закончился, мой дядя и Абдулла тихо посовещались с мистером Финкаслом и Айседорой, а еще через минуту они позвали Уита и меня присоединиться к ним недалеко от лагеря.
— Ты взяла свои вещи? — ровным голосом поинтересовался дядя, когда я присоединилась к ним. Я жестом указала на свою сумку, в которой лежал скетчбук, угольные карандаши и краски.
— Команда догадывается, чем мы занимаемся? — спросил Уит.
— Это должно было быть секретом, — сказал Абдулла. — Естественно, все знают.
— Отошлите их, — раздался хрипловатый голос. Мистер Финкасл стоял между колоннами, выстроившимися во внутреннем дворе, наполовину скрытый тенью. Он вышел вперед с винтовкой наперевес и с тревогой посмотрел в сторону входа в храм. — Не стоит им доверять.
Обычно улыбающийся Абдулла напрягся. Его плечи стали напряженными.
— И почему же, мистер Финкасл?
— Не отвечайте, — огрызнулся дядя Рикардо. — Как я уже неоднократно говорил, мне нет дела до вашего мнения. Я нанял вас для выполнения работы и не позволю вам проявлять неуважения к членам команды. Это ясно?
Айседора напряглась от резкого тона моего дяди. Ее рука поползла к карману. Я знала, что она в нем прячет.
— Вы усложняете мне работу, — сказал мистер Финкасл, а затем направился к первому пилону, его спина была прямой, натянутой, как струна. Он мог бы маршировать на передовой, готовый отдать свою жизнь за бога и страну. Его преданность тревожила меня.
— Он никогда ни в чем не терпел неудач, — сказала Айседора. — И он хорош в своем деле. Вы должны позволить ему делать свою работу.
Она удалилась вслед за отцом целенаправленными шагами. Словно хотела дать понять, что не убегает от нас.
— Я не должен был позволять тебе нанимать его, Рикардо, — сказал Абдулла, когда Айседора скрылась из виду.
Мой дядя смотрел вслед удаляющемуся мистеру Финкаслу.
— Ты знаешь, почему я настаивал на этом.
Взгляд Уита метнулся ко мне. Из-за моей матери, преступницы и контрабандистки, и ее неудачной связи с Компанией.
Горячий стыд подступил к горлу, на вкус подобный кислоте.
Я скорее почувствовала, чем увидела, как дядя Рикардо нахмурился, и от него волнами исходило недовольство. Не произнеся ни слова, он прошел вперед и скрылся в храме, на ходу застегивая ремешок сандалии. Выскочила искра, огонек, и свет полился с кончика носа обуви. Мы последовали за ним, а затем он жестом пропустим Абдуллу вперед. Мы все были спокойны и сосредоточены, идя одним строем через переднюю комнату и сокровищницу.
Внезапно послышался чей-то юный крик. Обернувшись, я увидела мистера Финкасла держащего Карима за шиворот его длинной светлой туники. Он брыкался, целясь в голень мистера Финкасла, но его низкий рост не давал ему никаких преимуществ.
— Отпустите его, — рявкнул Абдулла.
— Он следил за вами—
— Он вряд ли опасен. Отпустите его, — мой дядя шагнул вперед и указательным пальцем показал на Карима, который яростно извивался, пытаясь вырваться из железной хватки мистера Финкасла.
— Где один, там и другие, — сказал мистер Финкасл, но следом грубо отпустил Карима. Он метнул яростный взгляд в сторону моего дяди, а затем исчез на лестнице.
— Он угроза, — с отвращением произнес Абдулла. — Пойдем, Карим, ты можешь присоединиться к нам.
— Но веди себя хорошо, — предупредил дядя Рикардо. — И ради Бога, ничего не ломай.
Карим кивнул, его теплые карие глаза вспыхнули. Он вытер руки о свою длинную галабею85 и улыбнулся мне. Уит с трудом скрыл ухмылку, а потом жестом велел Кариму идти вперед. Мы все вместе надавили на плитки, и потайная дверь отворилась с громким стоном, нарушившим глубокую тишину. Впереди толстая стена преграждала нам путь, высокие двери были заперты и запечатаны тяжелой веревкой, продетой через обе медные ручки. Тяжелое чувство вторжения легло на мои плечи. Мы потревожили нечто, что оставалось скрытым, защищенным от посторонних глаз.
Мы должны были оставить их в мире и покое.
Я взглянула на Абдуллу, и на его лице было такое же выражение тревоги и беспокойства.
— О чем ты задумался? — спросил Рикардо, внимательно следя за своим шурином. — Ты передумал?