Его руки сжались на мне.
— Нет, знаешь.
Я покачала головой.
— Но не то, что прилагается к твоему титулу.
— Сомерсет, — мягко сказал он, его дыхание коснулось моей щеки. — Но я не хочу, чтобы ты меня так когда-нибудь называла.
Я заставила себя не расслабляться, не таять в его объятиях. Я не хотела смягчаться. Я не хотела сломаться еще больше, чем уже это сделала. Я столь многое ему отдала, а он продолжал держать многие детали о себе в секрете.
— Инез, — начал он. — Я пытался держаться от тебя подальше и не хотел, чтобы ты узнала меня или я тебя.
Я сузила глаза, чтобы скрыть свое огорчение.
— И почему же ты передумал?
Он положил мою ладонь на свое сердце. Я почувствовала непоколебимую силу под своими пальцами и задрожала.
— Потому что я хочу хотя бы одно воспоминание о танце с тобой. Одна вещь, которая будет моей, прежде чем наши пути разойдутся…
Напряжение оставило мои плечи. Он смотрел на меня своими голубыми глазами, и я чувствовала, как понемногу сдаюсь. В его взгляде было столько немыслимой нежности, отчего меня едва не уничтожила мысль, что у него больше никогда не будет возможности смотреть на меня так.
— Одна вещь, которую я могу взять с собой домой, — продолжил он, после недолгой паузы.
Я тяжело сглотнула, обида оставила меня, и я придвинулась ближе к нему.
Его губы коснулись моего виска.
— Я знаю, что это эгоистично и надеюсь, что ты сможешь мне это простить.
Это было одно из воспоминаний, которое я тоже хотела.
— Прощаю, — выдохнула я.
Уит закружил меня в танце, прижимая к себе, и от его мятного чистого аромата у меня закружилась голова. Вокруг нас мелькали парочки, шептались, сплетничали и отсчитывали минуты до Нового года. Он ослабил крепкую хватку на моей талии и отступил на шаг назад.
— Благодарю за танец.
В поле моего зрения мелькнуло знакомое лицо. Кровь отхлынула от моего лица. Мы не виделись уже месяц, но я узнала бы его из тысячи.
— Оливера? Инез, в чем дело?
Лицо Уита стояло у меня перед глазами, но я не могла оторвать взгляда от мужчины, холодно смотрящего на моего дядю, танцующего с Эльвирой. Он сжимал бокал шампанского, а на его мизинце сверкало золотое кольцо Клеопатры.
— Мистер Стерлинг, — прошептала я. — Он здесь и не сводит глаз с моего дяди. Он выглядит разъяренным.
Уит как бы непринужденно повернул голову, но это не скрыло внезапного напряжения, сковавшего его челюсть.
— Думаешь, он из Компании? Той, что организует торги у Врат Торговцев?
— Мы подозреваем, что так и есть, — прошептал он мне на ухо. — Мы пытались придумать план, как разыскать твою мать, но твой дядя также хочет, чтобы я вернул кольцо.
В передней части бального зала оркестр сменил композицию, давая всем понять, что начался отсчет до полуночи.
— Почему мой дядя сказал тебе это сделать, когда мы уже нашли Клео— я оборвалась, когда Уит пристально посмотрел на меня.
Я быстро скорректировала свои слова и продолжила более сдержанным тоном:
— Почему дядя хочет вернуть кольцо? Оно больше не требуется для ее поиска.
Не требуется, потому что у него есть я.
Уит молчал, сложив руки на груди.
— Тебе действительно не приходит в голову ни одной причины, по которой он хотел бы вернуть кольцо?
Интонация, с которой он произнес эти слова, заставила меня осознать заведомо очевидную вещь для моего дяди. Мистер Стерлинг мог использовать кольцо, чтобы самому разыскать гробницу Клеопатры. Если он был частью Компании, значит, у него была возможность найти Клеопатру. Если бы он нашел ее гробницу, какая бы судьба ее ждала? Позволил бы он ей остаться в Египте? Станут ли ее вещи украшением выставок в других странах? Мне не хотелось думать о вероятном исходе.
— Возможно, это уже не имеет значения, — медленно начала я. — Магия могла оставить на нем свой след. Ему не понадобиться кольцо, чтобы найти ее гробницу.
Он покачал головой.
— Вряд ли это случилось, потому что в таком случае он бы уже отправился на Филы. Магия оставляет след в зависимости от силы заклинания или, если она, черт возьми, хочет этого. Подумай, сколько людей могло уже коснуться кольца с тех пор, как были наложены чары. Их могли быть десятки, прежде чем кольцо оставили в гробнице.
— И затем мой отец, я и, наконец, мистер Стерлинг, — перечислила я. — И как же ты собираешься его вернуть? Это украшение не покидает его палец.
— У меня есть свои методы.
Дядя позаботился о том, чтобы мы с кузиной могли сесть на ближайший поезд до Александрии, но до этого я хотела хоть чем-то помочь после всего, что натворила. Папа доверил мне это кольцо, а мистер Стерлинг стянул его прямо с моего пальца.