Я упрямо молчала.
— Я был уволен с позором, — произнес он холодным голосом, который я не узнавала. Я видела его раздраженным и нетерпеливым, яростным и отстраненным. Но еще никогда он не звучал так холодно и чуждо. Ни разу. — Ты ведь знаешь обратную дорогу в лагерь, не так ли?
— Уит—
— Мистер Хейс, если вы не возражаете, — произнес он с прежней язвительностью. — Давайте соблюдать этикет.
— Если это то, чего ты действительно хочешь.
— Да.
— Прекрасно.
— Прекрасно, — повторил он.
— Кстати, — сказала я, поднимая подбородок. — Теперь мы квиты.
Уит напрягся.
— Ты дважды назвал меня по имени.
— Это не делает нас квитами. Это делает нас идиотами! — крикнул Уит. Он ущипнул себя за переносицу и глубоко вдохнул. Следующие слова прозвучали обдуманно. — Больше этого не повториться, это я вам гарантирую.
Он зашагал прочь, его осанка была жесткой, а спина прямой.
Хм, хм, хм. Я прижала пальцы к виску, пытаясь распутать клубок в своем сознании.
Но ничего уже не имело смысла.
Какое отношение врата имеют к смерти моих родителей?
УИТ
Иисусе, мне было необходимо принять на грудь. Я скучал по жжению в горле; по тому, как алкоголь затуманивал мои воспоминания. Почему я завязал? Я сделал это, не отдавая себе отчета. Но среди разговоров, которые я хотел бы забыть, пополнение.
Эта глупая девчонка ничего обо мне не знала.
Я устал от ее догадок. Устал от обиды, которая вспыхивала в ее изменчивых глазах всякий раз, когда мой голос становился резче. Какое мне, черт возьми, есть до этого дело? Я ускорился, желая оказаться как можно дальше от нее. До конца дня за ней мог присмотреть Рикардо. Я готов был пойти на многое, когда он предложил мне работу. В мои обязанности входила защита его интересов. Подвергать собственную жизнь опасности было само собой разумеющимся. Включая работу в ночи, бесчисленные часы выжидания и слежку из тенистых углов. Включая использование моего оружия.
Но на что я не подписывался, так это на его племянницу.
Я начинал ненавидеть тот факт, что она видит меня насквозь. Военная служба пошатнула мою веру в человечество, но она научила меня защищаться. Я научился подавлять собственные эмоции, запрещая себе испытывать чувства. Я перестал заводить друзей с того момента, как начал их терять. Собственными глазами я лицезрел ужас, которые люди творили повсеместно. Я помнил в разы больше вещей, чем хотел бы. В том числе и бесконечные дни после тех событий, минуты, наполненные виски, окровавленными кулаками и туманными ночами. Пока Рикардо не наткнулся на меня в каирском переулке, избитого и покрытого синяками после очередной бессмысленной драки в баре, вместе с оружием, которое мне даже не принадлежало.
— Тебе следует найти более достойное применение своим мускулам, — сказал он.
Он заботился обо мне до тех пор, пока моя голова не прояснилась, и я не осознал, что имею и другие варианты. Все больше дней я оставался трезвым, и со временем я получил одобрение Рикардо и стал частью команды. Я не хотел испортить свои последние дни в Египте.
Вскоре мне придется покинуть страну, если я не смогу найти желаемое. Забавно, что вся моя жизнь свелась к одному единственному клочку бумаги.
Я нашел склонившегося над картой Рикардо в штабе, он сильно давил указательным пальцем на бумагу, словно хотел стереть все недостатки. Он поднял глаза, заметив мое приближение. Я даже не пытался двигаться тихо. Раздражение все еще бурлило во мне.
— Почему ты без Инез?
— Мне нужен перерыв, — пробормотал я.
Выражение лица Рикардо стало сочувствующим.
— Понимаю.
Он неправильно меня понял, но я не стал его поправлять. До него все равно не дошло бы, что я хотел сказать.
— Я знаю, почему Бэзил Стерлинг ищет Клеопатру.
Рикардо медленно выпрямился, напрягая плечи, словно готовясь к худшему.
— Почему? — спросил он сквозь стиснутые зубы. — Слава? Деньги?
Я кивнул.
— Да, но есть нечто большее.
— Mierda68, — прорычал он. — Какого черта она еще могла ему понадобиться?
Я поджал губы, не желая произносить это вслух.
— Ее тело— То есть, ее мумия. Он считает, что она обладает магическими свойствами. Говорят, Клеопатра была искусна в магии, — напомнил я ему. — У нас нет доказательств того, что она могла накладывать заклинания, но это мнение подкреплено письменными свидетельствами.