Две монетки перекочевали в подставленную ладонь дочерна загорелой старухи. Липкое лакомство заполнило рот - сахар. Обычный сахар и лучше даже не думать, чем его красят. Да, Иль?
Сын вдруг засмеялся. Сияя перепачканным вдрызг лицом, он осторожно обкусывал пестрые клочья, слизывал тягучие ниточки, утирал губы и пальцы. Не чертов гений, не «особенное развитие» - простой счастливый мальчишка.
Летуны, как Гисла и думала, к старому маяку не ходили. Сесть там негде, вокруг башни закручиваются восходящие потоки и вообще... сами понимаете. Экскурсионные катера обплывали достопримечательность по большой дуге - да, архитектурный шедевр времен Первой империи, строил маг Альдарин, реставрировали перед Великим Морским Походом, служил ориентиром, пребывал в ссылке знаменитый поэт Курцат, помните чудные строки: белая пена, одевшая белых бедер холмы... Причалить к острову? Ни. За. Что.
Сдаваться Гисла не собиралась. Не обращая внимания на ворчащего сына, она переговорила с несколькими рыбаками. Золото открывает все двери. И конечно же лодка нашлась - деревянная, без мотора и паруса, зато с водяными колесами - на приступочках отдыхали холеные крысы, свесив хвосты.
Угрюмая рыбачка, немногим постарше Гислы, встала к штурвалу, положила на темный обод сильные, как у мужчины, руки. Для пассажиров на скамьи бросили старый брезент - хоть укрывайся от брызг, хоть подкладывай, чтобы мягче сиделось. Сильно пахло рыбой, дно и борта покрывали прилипшие чешуйки, в сетчатой корзине ещё оставались водоросли.
- Пока вы там свои дела делаете-та, поду заброшу переметы на Камушки. Желтоперки там - во! - рыбачка неприличным жестом обозначила величину желтоперок. - Богатые места, и рыба-солнце на нерест ходила-та и морской угорь. Тащишь его за усы, тащишь, а он зубишши скалит - недосмотришь и пальца нет.
- Госпожа дама, дозвольте спросить, - встрял Ильмарин. - Подскажите, будьте любезны, почему все боятся плыть к Маяку, а вы нет?
Рыбачка хихикнула:
- Госпожа! Дама! Ишь, завернул малек. Эти... шлепуны сытые... боятся-та - из башни вылезет зверуинский колдун и превратит их в крысиные какашки! А потом сожрет вместе с лодками. Тьфу! Я четверть века в море, четверть века хожу на Камушки и плевать хотела на трусливую болтовню.
- Значит там никого не живет? - поинтересовалась Гисла.
- Отчего же, - посерьёзнела рыбачка. - Колдун и живет. Зверуин зверуином, как на картинке. Четыре ноги, лохматый, хвостатый, бровастый - ух и зыркает! Старенький, правда, стал, к людям давно не выходит.
- Вы с ним знакомы?
- Бывало-та. Сладости ему покупала, пирожки с медом. Газеты привозила, книги брошенные - ох и охоч-та до книг. Денег не давал, зато рыбу вызывал к берегу. Сядет этак, хвост вытянет, ровно собака, достает свою дудку и ну наигрывать. И рыбины так и валят, так и валят!
...Значит, действительно маг. Отвернувшись от собеседницы, Гисла посмотрела на море. По зеленоватой воде бежала мелкая рябь. С запада караваном потянулись высокие белые облака - словно замки и храмы Мисте явились во всей красе навестить старый Фер.
- Ма, смотри, как красиво! Похоже на корабли Рэзви-арра в игре, - восхитился Ильмарин.
- Нажмешь кнопку - повернут на восток, нажмешь другую - начнется буря, - буркнула Гисла.
- Типун вам на язык, обоим! Чтоб и слов таких в море не слышала! - рыбачка посмотрела на горизонт, сунула в рот корявый палец и подняла вверх. - Ветер усиливается. Эй вы, голохвостые, Шуу вас раздери - цуг! Цуг, я сказала!!!
Крысы в колесах быстрее зашевелили лапами, лодка прибавила ход. Прищурив глазки, рыбачка ещё раз оглядела пышные облака.
- Зря я с вами связалась, ну да ладно. Как пристанем - поторопитесь, ждать не буду. Если погода переменится, к острову не причалить и не отчалить, разобьет о скалы.
Шли немногим более двух часов. Солнце уже подобралось к зениту, желтый диск окутала дымка. Погода и вправду менялась. Лодка осторожно вошла в узкую бухту, угрюмая рыбачка спрыгнула в воду, подхватила конец и подтянула суденышко почти к самому берегу.
- Дальше прыгать придется, иначе дно поцарпаю. Не бойтесь, дамочка, здесь мелко.
Гисла разулась, спрыгнула первой и подхватила Ильмарина на руки. Тяжелый, скоро и не поднимешь! Десять шагов - и суша. Бурые скалы, каменистые осыпи, скудная зелень, шумные стайки чиркунов, крабы на притопленных валунах. И огромная, словно длинный зуб рыбы-зимы башня из резной кости - она возвышалась над островом словно каменный великан над компанией жалких людишек. Рыбачка помахала им рукой: