Рэй решил, что нет смысла объяснять, что это не случается само собой. Какая-то перестановка внутри него и правда произошла, но только потому, что он впустил мальчика и позволил ему все в себе переделать. А с его собственными родителями такого не было: отец бросил их с матерью, а мать бросала его присматривать за детьми, которых она нянчила, и только иногда приходила с соком, чипсами и кашей, а в конце концов просто не вернулась, и Рэй переехал к бабушке и жил с ней до самой ее смерти. Тогда ему было двадцать, и он встретил Джейд в очереди на регистрационный учет. Она впервые получала права, на груди у нее спал Джи, и она казалась слишком худенькой, чтобы быть матерью, с такими красивыми зубами со щелкой между передними, а Рэй пришел поменять фамилию. Он решил, что не хочет ничего ни от матери, ни от отца, и взял имя бабушки вместо фамилии: переделал Джилберту в Джилберта. Джейд это позабавило. Если он хотел почтить память бабушки, зачем менять ее имя на мужское.
— Раз придумал, делай до конца, — сказала она, и он сразу понял, что так она живет свою жизнь, во всем, и не важно — пьет она, или учится, или спит со студентами, или высказывает свое мнение о музыкальной группе, о выборах или о том, сколько сахара Рэй положил ей в кофе. Он быстро понял, что хочет жить именно так, с ней, до конца.
Вентура не унимался с домом:
— На севере округа. Как будто в деревне. Здесь слишком высокая преступность. Я-то думал, в Нью-Йорке плохо. Но тут только открой газету — какой-нибудь парень переехал сюда из Бронкса, потому что мамочка решила, что тут спокойнее, а потом бац — его убили.
Вентура изобразил рукой пистолет и выстрелил.
Рэй кивнул. Он слышал немало таких историй.
— Много стоил дом?
— Считай ничего не стоил, представляешь? Не думал, что так бывает. Им главное, чтобы ты платил вовремя. — Вентура зажмурился от солнца и провел языком по нижней губе. — Знаешь, у меня в семье ни у кого не было собственности. Ни в Колумбии, ни тут. Будет что оставить детям.
Рэй засмеялся.
— Все сегодня говорят про смерть. Ты смертельно болен, или я чего-то не знаю?
— Сам подумай, мужик, — сказал Вентура. — Моя жена опять забеременеет, вот я и думаю про следующее поколение. Нам пора на покой. Должно им что-то остаться, когда нас не станет.
— Да-а, — протянул Рэй. — Воспоминания. Хорошие воспоминания.
Вентура затянулся, покачал головой.
— Воспоминаниями сыт не будешь. И жить в воспоминаниях нельзя. Жить можно, когда есть собственность и есть бумажка.
Из-за кофейни открывался вид на центр города: компактные кирпичные дома, водокачки, новые стеклянные высотки. За городом на севере возвышались длиннохвойные сосны. А еще дальше виднелись покрасневшие и пожелтевшие деревья заповедника.
Рэй рассказал Вентуре о репортере.
— Так пора и тебе подумать о доме. Начинай откладывать. Ты ведь живешь на восточной стороне?
— Всю жизнь, — ответил Рэй.
Вентура покачал головой.
— Тебе пора думать о школе. Если твой сынок пойдет в началку на восточной стороне, он обречен.
Рэй пожал плечами. Меньше всего его волновало, где Джи будет учиться. Мальчик быстро схватывал. У него в любой школе все получится, лишь бы было то, чего не было у Джейд и Рэя, — два родителя, мирный дом. Поэтому Рэй все время занимался Джейд. Она не раз говорила ему в припадке ярости, что для такой жизни она слишком умная. И Рэя в этих словах пугала не их злоба, а правда.
— Я тебе говорю, — продолжал Вентура. — Я одно усвоил про эту страну: адрес решает все. Тебе надо оттуда выбираться.
— Может быть, — сказал Рэй.
Вентура проделал большой путь из родной страны в Нью-Йорк, а потом в Северную Каролину. Значит, и он, если захочет по-настоящему, сможет перебраться в другую часть города.
Вентура осушил кружку.
— Странная штука жизнь. Вот только что ты собирал кофе в горах. А вот ты уже тут, с женой-американкой, с домом, пьешь кофе.
— Понимаю, о чем ты, — сказал Рэй.
У него не было дома, но он знал это чувство. Вот ты маленький мальчик, суешь чужому ребенку пососать свой палец, а вот ты уже взрослый мужчина, у тебя свой сын, и ты ждешь репортера, который сфотографирует тебя для газеты.
— Если у нас когда-нибудь будет дом, мы вас позовем, — сказал Рэй. — На ужин, например.
Рэй сам удивился своим словам — они с Джейд редко звали гостей, но, может быть, в собственном доме стали бы делать это чаще. Вентуре такая идея пришлась по душе. Он улыбнулся, потушил сигарету о стену, уже придумывая шутку, которой закончит их пятнадцатиминутный перекур, чтобы посмешить Рэя, прежде чем они вернутся к работе.