Уитон не спешил с ответом. Он не торопясь потягивал свой портвейн, еще больше интригуя собеседника. Сэр Ли вздохнул:
– Вы же знаете, Уитон, если вам когда-нибудь понадобится моя помощь, я всегда готов к вашим услугам. – Сэру Ли было известно, что его бывший ученик не любил никого просить. – И это не значит, что вы будете мне чем-то обязаны. – Он улыбнулся. – Ну, вовсе не обязательно должно значить.
– Жерар Вальмон был королем секретов. Черт возьми, именно благодаря своей способности манипулировать влиятельными людьми, шантажируя их какими-то нелицеприятными пикантными подробностями из их жизни, он смог так долго продержаться в Англии.
– Хотя после публикации им того идиотского памфлета, в котором высмеивался его величество, Вальмона уже ничто не могло спасти. – Сэр Ли укоризненно покачал головой. – Не понимаю, о чем он тогда думал.
– Теперь этого уже никто не узнает. Да и кому это сейчас интересно? Вы правильно тогда сказали: что ни делается, все к лучшему – одной проблемой у нас стало меньше. Однако сейчас эта самая проблема снова напоминает о себе. И эта проблема – наш старый знакомый Александр Куинс.
– Как это?
– Один влиятельный человек, который время от времени оказывал мне содействие, ни с того ни с сего вдруг уехал в глухую деревню и не отвечал на мои послания, в которых я требовал немедленного возвращения в Лондон. Я два дня добирался в Тмутаракань, где он скрывался. Встретившись с ним, я с трудом его узнал. Он совершенно пал духом. После долгих уговоров он наконец признался, что скрывается в деревенской глуши, надеясь, что беда не достанет его там. Эта беда, похоже, шантажист, которому известны о нем какие-то отвратительные секреты.
– Вы считаете, Куинс продолжает дело Вальмона?
– Да. После смерти Вальмона несколько человек из высшего общества стали заниматься шантажом.
– Несколько человек?
– Мне известно, что по крайней мере есть еще один человек. Подозреваю, что имеются и другие.
– Так организуйте передачу денег и схватите шантажиста с поличным в момент совершения сделки. В этом нет ничего трудного.
– В действительности это не так-то просто. Шантажист очень изобретателен. Он назначает встречи там, где схватить его труднее всего – на балах, концертах, модных вечеринках и тому подобных светских раутах. Обычно сообщает об условиях передачи денег, когда вечеринка в самом разгаре. Он передает записку своей жертве в самый неожиданный момент. Хитроумен и изворотлив, как тысяча чертей. – Уитон хмыкнул. – После этого он оставляет как бы ненароком разные компрометирующие мелочи – маленькие пикантные знаки, напоминающие об известном ему секрете. – Уитон шумно вздохнул и поднял глаза на сэра Ли. – Но в конечном счете это все не так страшно. Никакой угрозы для короля и нашей страны этот шантажист не представляет. – Он презрительно скривил губы. – А его жертвы – представители аристократических кругов.
– Вы никогда не отличались умением общаться с аристократией.
– Мне это и не нужно, – заявил Уитон.
– И если память мне не изменяет, вы всегда считали, что люди, которых шантажируют, сами во всем виноваты, потому что дают для этого повод.
– А кто же в этом виноват, как не они сами?
Сэр Ли нахмурился:
– У каждого имеются свои маленькие семейные секреты, так сказать, скелеты в шкафу, Уитон. И немного сочувствия и сострадания к людям вам бы не повредило.
– Не могу с вами согласиться. В моей работе секреты, тщательно оберегаемые от посторонних, приносят огромную пользу… если распорядиться ими с умом. – Он медленно отпивал портвейн из бокала, не сводя глаз с сэра Ли. – Но вернемся к нашему случаю. Самое удивительное заключается в том, что никто не знает, как выглядит этот Куинс. – Уитон еще более пристально стал вглядываться в своего бывшего шефа. – Никто, кроме вас.
– Уитон, я встречался с ним восемнадцать лет тому назад. Это было всего один раз. Да и видел его я всего одну секунду. Ему было лет двадцать, не больше. Наверняка сейчас, когда ему под сорок, он изменился внешне. А кроме того, с чего вы взяли, что это именно он? Может быть, шантажист – кто-то из слуг или какой-нибудь друг Вальмона?
– Поппет пропал. И Уиггинс – тоже.
У сэра Ли участилось сердцебиение, что было тревожным сигналом для человека в преклонном возрасте.
– И тот и другой давно уже не работают у нас.
Уитон улыбнулся. От его внимания не ускользнуло, что старик по-прежнему не отделяет себя от бывшего места своей работы. Подбросив поленьев в огонь, Уитон сказал:
– Поппет и Уиггинс были единственными нашими работниками, которые встречали Куинса в то время, когда он работал в Лондоне. Единственными из тех, кто остался в живых. Не считая вас. – Он поднял густую бровь. – Как вы думаете, у вас есть причина для беспокойства?
– Едва ли. Куинс не догадывался, что я за ним наблюдаю. – Сэр Ли горестно покачал головой. Ему живо вспомнились оба этих талантливых агента, и у него стало тяжело на душе. Фред Поппет, отец двоих детей. Он просто мастерски умел незаметно передавать записки в оживленных местах, где толпилась куча народу. Веселый балагур Тимоти Уиггинс, у которого всегда находилась наготове шутка, чтобы самый пугливый информатор почувствовал расположение и проникся к нему доверием. Запрещая себе поддаваться эмоциям, сэр Ли спросил бывшего подчиненного: – Что вы мне предлагаете, Уитон?
– Выследить Куинса и привести его ко мне.
Какое-то время сэр Ли сидел неподвижно. Он так давно мечтал о чем-то подобном! С тех самых пор, как ушел в отставку и расстался с разведывательной работой. Он представлял, что его снова призовут на службу, как героя, как единственного человека, которому по плечу любое трудное и опасное задание, требующее присущих только ему одному талантов. Но он, конечно, не ожидал, что его услуги вновь понадобятся отечеству в результате столь печальных обстоятельств – бесследного исчезновения двух агентов, которые на протяжении многих лет добросовестно трудились под его руководством.
– Сколько человек вы мне в состоянии предоставить?
– Ни одного. Мы не можем засветить никого из наших людей и обнаружить нашу причастность к этому делу. Это было бы чревато весьма неблагоприятными последствиями: так происходит всегда, когда в деле замешан кто-то из высшего света. Но я нанял пару знакомых мне сыщиков полицейского суда, чтобы прикрывали вас.
– Как трогательно, – процедил сквозь зубы сэр Ли. – Разве можно лондонских полицейских сравнить с профессиональными офицерами разведывательного отдела? Если пропало двое ваших людей, вам следовало бы найти возможности для дополнительной поддержки.
– Они не мои люди, – сказал Уитон ледяным тоном, глядя равнодушно на бывшего наставника. – Большего я не могу вам предоставить. К тому же должен напомнить вам, что ситуация требует деликатного подхода. Сами понимаете, речь идет о высшем обществе, и следует разгребать эту навозную кучу с большой осторожностью.
Уитон вынул из кармана два сложенных листа бумаги.
– Здесь – имя моего информатора, которого шантажируют. Я хочу, чтобы он вернулся в город и выпутался из этой неприятности. Вы должны любой ценой защитить его репутацию. – Он протянул бумагу сэру Ли. – Итак, вы в игре?
Сэр Ли глубоко вздохнул и взял листок. Развернув его, он увидел, что предусмотрительный Уитон написал имя информатора большими печатными буквами, чтобы старик мог прочесть его без очков. Когда он увидел это имя, его брови удивленно поползли вверх.
– Он оказывает нам большую помощь, – невозмутимо пожал плечами Уитон и через несколько секунд спросил, показывая глазами на листок: – Вы позволите?
Сэр Ли согласно кивнул и протянул бумагу обратно.
Уитон поднес листок к пламени свечи и сжег его, внимательно следя за тем, как бумажка горит, постепенно превращаясь в пепел. Затем он протянул старику другой листок бумаги.