Сергей Мусаниф
Что нас не убивает
Молчание бардов
— А вот теперь я бы хотел услышать подробности, — сказал Такеши.
— Но ты говорил, что у тебя только один вопрос, и много времени это не займет, — возразил бард.
— Тогда я расследовал убийство, — сказал Такеши. — А теперь у меня появились основания полагать, что физрук жив. Возможно, он ранен, до конца еще не восстановился и ему нужна помощь. Поэтому я очень хочу услышать подробности.
— Конечно, ты спас мне жизнь, и я тебе обязан…
— Я тебе еще и заплачу, — пообещал Такеши. — Но только при условии, что ты не будешь петь и обойдешься без всей вашей поэтической фигни без павших героев и слетевшихся воронов. Только факты. Без прикрас, без интерпретаций. Что ты видел?
— Он пал… в смысле, упал, — сказал Рик. — И его тело осталось лежать в пещере. Он явно был мертв, потому что они получили доступ к его инвентарю и принялись рыться в нем и выбрасывать все на пол.
— Они искали что-то конкретное? — спросил Такеши.
— Я не знаю, что они искали, — сказал Рик. — И если ты спросишь, нашли ли они то, что им было нужно, у меня нет ответа и на этот вопрос.
— Мне кажется, я и так знаю, что они искали, — сказал Такеши. — Меня интересует, что было дальше.
— Тело исчезло.
— Ага, — сказал Такеши. — И как это было обставлено?
— Как фокус с исчезновением, — сказал Рик. — Только что что-то было, и вот этого уже нет. Как магия. Как я не знаю, что.
— То есть, никаких предпосылок к этому исчезновению не было? Мерцания, ауры, защитные круги, хоть какая-то фигня?
— Нет, — сказал Рик. — Но, если я правильно помню произошедшее, тот тип, с которым физрук дрался…
— Давай для краткости будет назыввать его Кристофом, — предложил Такеши.
— Так вот, в последний миг перед исчезновением тела Кристоф дернулся, как будто хотел добить то, что уже мертво, но не успел и ударил в пол.
— Это очень странно, — сказал Такеши. — Обычно респаун выглядит не так.
— Для обычных богов респаун не предусмотрен, — сказал Рик.
— И как ты для себя вот это вот все объясняешь? — спросил Такеши.
— Никак. Мы, барды, созданы не для того, чтобы что-то объяснять, — сказал Рик. — Мы, барды, созданы для того, чтобы доносить до людей правду. Когда мы узнаем, в чем эта правда заключается.
— А если мы никогда этого не узнаем? — спросил Такеши.
— Значит, одной ненаписанной песней станет больше, — пожал плечами бард.
— Меня такой расклад не устраивает, — сказал Такеши.
— Меня тоже. Но мне достаточно много лет, чтобы я научился жить с не устраивающим меня раскладами.
— А мне, видимо, недостаточно.
***
Ветер гонял песок по пустыне.
Гарри Борден гонял Вычислителей по астралу.
Кевин, первый своего имени, единоличный властитель Тёмной Империи, наколдовал им два шезлонга, укрывающий от солнца тент и столик с холодными напитками. И еще один небольшой тент он наколдовал над фигурой Гарри, застывшей на песке. Негоже, чтобы будущий сокрушитель врагов Системы вернулся в свое тело, получившее солнечные ожоги.
Магистр закурил сигарету.
— Начинай, — сказал он.
— Что начинать?
— Мы остались вдвоем, — сказала Магистр. — На многие километры вокруг нет никого, кто мог бы нас подслушать, и нам впервые за довольно долгое время не надо никуда спешить, так что наступило то самое время для очередного неприятного разговора.
— И давно беседы со мной стали тебе неприятны, Оберон?
Магистр стряхнул пепел, и тот сразу же был унесен ветром пустыни.
— Ты — хороший чувак, Кевин, — сказал он. — Но проблема в том, что я помню тебя, когда ты был прикольным чуваком. А теперь в твоей компании больше не весело.
— Ты пытаешься обидеть меня этими словами?
— Нет, — сказал Магистр. — Я никогда не пытаюсь никого обидеть. Хотя нет, вру, иногда пытаюсь. Но обычно я просто говорю то, что думаю. Как правило, этого оказывается достаточно. Для того, чтобы никого не обидеть словами, нужно быть немым, даже одного молчания тут недостаточно, потому что если у него нет каких-то очевидных физиологических причин, кто-то может обидеться и на него. Кевин, мы с тобой друг друга знаем еще со времен творения, и я по твоему лицу вижу, что ты хочешь о чем-то спросить.
— Ты прав, — сказал Кевин.
— Практический интерес или академический? — спросил Магистр.
— Скорее, второе.
— Ладно, спрашивай.
— Пару дней назад я поручил провести расследование обстоятельств гибели физрука стороннему специалисту, — сказал Кевин.