Магистр повел рукой в сторону.
— Вот твой выбор, — сказал он. — Оставить все, как есть.
— Это не выбор, — сказал я. — Это тупик.
— Пусть так, но он большой и уютный и каждый может найти в нем свое место.
— Каждый выживший, — заметил я.
— Нельзя приготовить омлет, не разбив яиц, — сказал он.
— А может быть, я не люблю омлет, — сказал я.
— Да будет так. Кевин, ты будешь моим секундантом?
— Если это розыгрыш, то он зашел слишком далеко, Оберон, — сказал император. — И самое время сдать назад.
— Ты будешь моим секундантом? — повторил Магистр.
— Если ты настаиваешь. Кто будет твоим секундантом, Василий?
— Я не вижу смысла в соблюдении церемониала, — сказал я. — Мы знакомы друг с другом достаточно давно и вполне можем поубивать друг друга без исполнения ритуальных танцев. Давай прямо сейчас все обговорим.
— Это происходит вот прямо сейчас? — вполголоса поинтересовался Федор у Виталика. — Я не сплю и мне все это не снится?
— Хочешь, ущипну? — спросил Виталик и дотронулся до его плеча.
— Спасибо, но мне эта рука еще нужна.
— Раз так, теперь полагается обговорить выбор оружия, — сказал Кевин.
— Вот мое оружие, — сказал Магистр и одним легким красивым, видимо, тщательно отработанным за века практики, движением вонзил меч в песок перед собой.
Прозрачный меч, словно его контуры были нарисованы карандашом.
Отец Всех Мечей.
Лезвие которого может разрубить все, что угодно.
В лезвии которого живет последняя смерть.
— А физрук может выбрать все, что он хочет, — сказал Магистр.
Я потянулся и достал из инвентаря Клавдию.
Старая добрая бита, пережившая уже несколько инкарнаций, мое самое мощное и самое привычное оружие, и хотя по сравнению с мечом Магистра выглядела она довольно несерьезно, ничего лучше у меня все равно не было.
— Вряд ли это удачный выбор, — заметил стоявший рядом со мной Гарри.
— Есть идеи получше?
— Предлагаю уравнять шансы, — сказал Кевин.
Он обошел костер, встал передо мной и протянул руку, в которой был сжат его клинок с лезвием черным, как сама тьма.
— Ты вообще на чьей стороне? — поинтересовался у него Магистр.
— Ни на чьей, — сказал Кевин. — Я вообще против этого поединка, но если вы все же решите от него не воздерживаться, пусть он хотя бы будет честным. Насколько это вообще возможно.
— Спасибо, — сказал я и принял меч из руки Кевина.
У меча был идеальный баланс.
— Далее по правилам, — сказал Магистр. — Сторонние бафы не использовать, при потере оружия использовать только то, что уже лежит в инвентаре.
— При том, что он у тебя вообще безразмерный, — заметил Виталик. — Вот это честная игра, вот это я понимаю.
— Это стандартная процедура, — сказал Кевин.
— Где преимущество всегда на стороне вызывающего, — сказал Виталик. — Потому что он может подготовиться заранее.
Я пожал плечами.
— Пусть будет так.
— Бой до смерти, — продолжил Магистр. — А там посмотрим.
— Не возражаю.
— Сойдемся здесь на рассвете, — сказал Магистр. — Я…
— Нет, — сказал я.
— Тебя не устраивает место?
— Меня не устраивает время, — сказал я. — Не вижу смысла тянуть до рассвета. Давай сейчас.
— Ты этот меч в первый раз в руках держишь, — напомнил Гарри.
— А ты думаешь, я до рассвета докачаюсь до уровня Геральта? — спросил я. Но определенный резон в его словах был. — Ладно, давай не прямо сейчас. Через полчаса.
— А успеешь со всеми попрощаться? — спросил Магистр.
— Долгие проводы — лишние слезы, — сказал я.
— А кто будет плакать по тебе, Оберон? — поинтересовался Виталик.
— Полчаса, так полчаса, — согласился Магистр, проигнорировав его вопрос. — Я буду здесь.
— А я — вон там, — сказал я, махнув рукой в сторону берега.
— Приходи, как будешь готов.
***
Я стоял на берегу и смотрел на море, волны которого всего на метр не доставали до моих ботинок, и думал о том, как мы вообще докатились до жизни такой. Ну, то есть, понятно, как.
Непонятно только, чего теперь делать.
Первым подошел Гарри.
— Я думал, ты все-же потренируешься, — сказал он. — Знаешь, хотя бы пару движений, чтобы почувствовать баланс.
— Да чего тут тренироваться, — сказал я. — Все же просто. Вот за этот конец держишь, вот этим тычешь во врага.
— Мне импонирует твой подход, — сказал Гарри.
— Как я всегда говорил, в любой драке главное — это красиво в нее ворваться, — сказал я. — А там уже по ситуации.
— И работает?