19. Рейчел Уилер, "Хендрик Аупаумут", JER 25 (2005): 187-220; Anthony Wallace, Death and Rebirth of the Seneca (New York, 1972); R. David Edmunds, The Shawnee Prophet (Lincoln, Neb., 1983).
посоветовал и поднял кровавое восстание против американцев и их сторонников из числа коренных жителей.20
Вокруг Великих озер находилась еще одна историческая "середина", где европейские империи и коренные народы издавна соперничали друг с другом. В XVIII веке британцы, французы, американцы и "первые нации" (так канадцы сегодня правильно называют индейские племена) боролись за преимущества в богатой торговле пушниной и вели друг с другом постоянные войны. После обретения независимости американцы питали иллюзии, что канадцы примут их как освободителей от британцев. После того как два вторжения США в Канаду, в 1776 и 1812 годах, были отбиты, большинство американцев отказались от этой фантазии. Граница между Канадой и Соединенными Штатами стала приобретать постоянный характер. Канада стала местом убежища для бывших американских лоялистов, переживших преследования на прежних местах жительства и категорически отвергавших американскую идентичность. Для католиков Квебекуа протестанты-янки казались еще хуже британцев, а Соединенные Штаты - фактическим союзником безбожного Наполеона.
К 1815 году земли вокруг Великих озер утратили свой характер "срединного пространства", где коренные народы могли играть против соперничающих белых держав в своих интересах. Некогда могущественные ирокезы, конфедерация шести наций, больше не могли проводить независимую внешнюю политику. Когда в 1812 году началась война, ирокезы к северу от границы поддержали своего традиционного союзника - британцев. Те, кто находился южнее, пытались соблюдать нейтралитет, но были вынуждены сражаться за Соединенные Штаты против своих сородичей. Граница между Канадой и США обрела стабильность и реальный смысл. Гентский договор положил конец шестидесятилетним военным действиям в районе Великих озер, начиная с экспедиции Брэддока в 1754 году.21 Однако современники не были уверены, что войны закончились. Они опасались, что в регионе может возобновиться нестабильность, и принимали меры предосторожности. В 1830-х годах вооруженные восстания среди англоязычных и франкоязычных канадцев в сочетании с трениями между Соединенными Штатами и Великобританией поставят американских политиков перед лицом этой вполне реальной возможности.
20. Томас Кларк и Джон Гуйс, Границы в конфликте: The Old Southwest, 1795-1830 (Albuquerque, N.M., 1989); L. Leitch Wright Jr., Creeks and Seminoles (Lincoln, Neb., 1986). О миссисипской цивилизации см. Брюс Смит, "Сельскохозяйственные вождества восточных лесов", в Триггер и Уошберн, Кембриджская история коренных народов: Северная Америка, т. 1, 267-323.
21. Алан Тейлор, "Верхняя Канада, Нью-Йорк и ирокезы шести наций", JER 22 (2002): 55-76; David Skaggs and Larry Nelson, eds., Sixty Years' War for the Great Lakes (East Lansing, Mich., 2001).
Отношение белых к коренным американцам было разным. Некоторые считали их враждебными дикарями, которых необходимо выселить или даже истребить. Более сочувствующие наблюдатели считали, что коренные жители могут и должны обратиться в христианство и принять западную цивилизацию. Будут ли они после этого продолжать существовать как отдельные общины или ассимилируются, оставалось неясным; администрация Вашингтона предполагала первое, но Томас Джефферсон надеялся на второе.22 Разногласия по поводу "индейской политики" оказались важным вопросом, разделяющим политические партии, которые возникнут в грядущую эпоху. Несмотря на все взаимные культурные заимствования между коренными и евроамериканцами, ни культурный синтез, ни мультикультурная гармония не получили признания ни у белой общественности, ни у правительства. Индейцы часто вступали в браки с белыми, а также с чернокожими, как порабощенными, так и свободными, во всех "средних районах", а люди смешанного происхождения (иногда их называли метисами, французский термин), такие как Александр Макгилливрей, часто вели переговоры между своими родителями. Однако со временем такие браки становились все менее приемлемыми в белом обществе23.
В XIX веке две территориально сопредельные империи быстро распространились на огромные континентальные расстояния: Соединенные Штаты и Россия. Царская империя была абсолютной монархией с установленной церковью, но в одном отношении она была удивительно более терпимой, чем республиканская Америка. Русские проявили большую готовность принять и жить с культурным разнообразием подвластных им народов24.