«В былые времена ты бы обязательно стал вожаком», — часто приговаривал тот, обрабатывая раны Тайё после очередной драки. И он помнил это всегда: вожак должен подавать правильный пример и должен быть сильным.
«Я человек. Я самый сильный человек», — повторял Тайё как заклинание всякий раз, когда чувствовал, что теряет себя. И стоило прокрутить эту фразу хотя бы раз, в памяти всплывал образ улыбчивого темноволосого бородатого мужчины. Он хлопал его по плечу и утвердительно кивал, довольный своим сыном.
Именно сыном. Хотя Тайё и попал в семью Боши уже сознательным ребенком, в последствии никогда не сомневался, что Артур и Марион самые настоящие родители. Сейчас он сожалел о том, что часто вел себя как идиот и ни разу не сказал им, как на самом деле любил их.
Марион была с ними в том лагере. Ее убили выстрелом в затылок и оставили лежать на виду у испуганных детей. Совсем маленькие не понимали, а те, что постарше… кто-то не выдержал сразу и начал превращаться.
Тайё был уже достаточно взрослый и многое мог перенести. В момент, когда увидел мертвую Марион, он решил, что выживет и обязательно останется человеком, чтобы отомстить этим уродам. А еще он верил, что Артур обязательно его спасет и тоже будет мстить.
«Я отомщу за двоих».
Тайё не боялся того места, куда его сейчас везли, наоборот, жаждал туда попасть, потому что верил: на этот раз ему удастся увести пленников. Получалось же тогда сдерживать их от обращения? Получалось. И даже если они сейчас превратились в зверей, он хотел спасти их. Увести из тех пещер далеко-далеко, куда-нибудь за перевал, где нет городов и поселков, только непроходимые дебри. Туда, откуда давным-давно пришли их предки и куда снова ушли после кровавой битвы за право других быть свободными. Тайё даже близко к тем землям из легенд не бывал, но часто представлял, как ведет за собой освобожденных волков. Он даже готов был сам обратиться, зная, что обратного пути не будет. Лишь бы только спасти своих.
«Кира меня поймет, она бы тоже ни за что не бросила их».
Когда в один прекрасный день в той пыточной появилась Кира, Тайё чуть не сорвался. Эта малявка его изрядно доставала, ведь ему приходилось с ней нянчиться чуть ли не с самого ее рождения. Он злился, потому что стал реже гулять с друзьями. Родители узнали об этом и предложили приглашать их домой. Поначалу Тайё стеснялся, но однажды все-таки сдался и рассказал ребятам все как есть.
К счастью, мальчишки отнеслись с пониманием и даже помогали в силу своих возможностей. Так, например, Сан всегда предупреждал о том, что Кира вот-вот разревётся, Гай находил в книжках советы, как правильно ухаживать за маленькими детьми, Рико изобретал какой-нибудь совершенно дурацкий, но действенный способ развлечь малявку, а еще у него всегда получалось уложить ее спать. Именно за эту способность они все обожали Рико и с нетерпением ждали, когда он скажет своё заветное: «А что не так с нашим солнцем? Устала? Спать хочешь? Ну идем на ручки». После этого не проходило и получаса, как она начинала мерно сопеть, а мальчишки могли спокойно поиграть в приставку.
Если бы в тот день вместе с Кирой в пещерах не появились ребята, все могло бы кончиться иначе. По крайней мере, Тайё тогда думал, что готов убивать. Думал ли он так сейчас? Пожалуй, ему бы хотелось закончить все без кровопролития, и пока что он готов был терпеть.
А вот двоим товарищам по несчастью, к которым его сейчас на самом деле привезли, терпеть уже надоело. Надоело им еще вчера, но у них никто не спрашивал. Эффект дурмана так и не прошел, поэтому, когда послышались звуки открывающейся двери, шагов и падения чего-то мягкого, они вяло переговаривались.
«Кажется, еще кого-то привезли?» — спросил Гай.
«Кого-то тяжелого! Он мне сейчас ноги отдавит!»
«Посмотри, кто это!» — вмешалась их сокамерница.
«Да как я тебе посмотрю-то?»
«О, Безликий, помоги мне! — запричитала она в ответ. — Ты шаман или кто? Отправь своего журавля!»
«Мне силы еще пригодятся. И вообще, Гай, заткни ее, а?»
«Сами разбирайтесь, я устал».
«Неужели вам обоим не интересно, кто это?»
«Тебе-то что?» — проворчал Гай.
«Скучно с вами. Может, с ним бы было веселее. Или с ней?»
«Думаю, это он. И он уже слез с моих ног, наконец-то. Эй! Что?! Он меня нюхает! Твою ж…»
«Нюхает?» — хором произнесли Гай и сущность. Причем Гай с удивлением, а сущность с совершенно неуместной радостью.