Она перебила его:
— Я пришла попросить у вас прощения. Прямо не знаю, почему я засмеялась…
Наука, при всех ее успехах, еще не выяснила, что должен делать человек в такой ситуации. Если он промолчит, он покажется грубым. Если он что-то скажет, он покажется глупым. Колеблясь между этими возможностями, Эш взглянул на листок бумаги:
— Что такое палочка смерти?
— А, что?
— Палочка смерти.
— Не понимаю.
Бредовость этой беседы привела к тому, что Эш засмеялся. Засмеялась и гостья. Обоим стало значительно легче.
— Вы думаете, я сошел с ума? — осведомился Эш.
— Конечно, — отвечала девушка.
— Вообще-то сошел бы, если бы вы не явились.
— Почему?
— Пытался написать детектив.
— Я так и думала, что вы писатель!
— А вы?
— Я тоже. Вам не попадалась газета «Светские сплетни»?
— Нет.
— Рада за вас. Жуткая газета. Выкройки, советы влюбленным. Я каждую неделю даю рассказ про графа или про герцога. Подписываюсь по-разному. Ужас, не работа!
— Сочувствую, — сказал Эш, — но мы ушли от дела. Что такое палочка смерти?
— Волшебная?
— Естественно.
Девушка подумала.
— Ну как же! Палочка слоновой кости. Ее украли из индийского храма и верят, что всякий, кого она коснется, умрет. Она попала к герою, жрецы ему угрожают, шлют письма…
— Да вы гений!
— Что вы!..
— Гений, не спорьте. Я все вижу. Герой приглашает Гридли Квэйла, этот надутый идиот при помощи самых диких случайностей раскрывает тайну, а я получаю деньги на следующий месяц.
Девушка с интересом посмотрела на него:
— Вы автор «Гридли Квэйла»?
— Только не говорите, что вы это читаете!
— Нет, не читаю. Но издает его то же издательство, и я часто вижу эти выпуски.
Эш обрадовался, словно встретил в пустыне старого друга.
— Вы пишете для «Мамонта»? Ну, мы рабы с одной галеры! Придется стать друзьями. Правда?
— Я была бы очень рада.
— Тогда присядьте, поболтаем.
— Да вы работаете!..
— А вы меня спасаете.
Она присела. Казалось бы, просто, но Эш понял многое; скажем, она не села на край стула и не развалилась в кресле. Этикет не так уж строг на Арундел-стрит; те, кто живет в большом городе на небольшие деньги, ощущают себя особым братством.
— Представимся друг другу, — спросил Эш, — или миссис Белл сказала вам, как меня зовут? Кстати, вы здесь недавно, да?
— С позавчерашнего вечера. А как вас зовут, я сама знаю. Феликс Кловли.
— Господи! Неужели вы думаете, что человека могут так звать? Это я прикрываю свой стыд. Зовут меня Эш Марсон. А вас?
— Джоан Валентайн.
— Расскажете историю своей жизни, или мне сперва рассказать?
— Мне и рассказывать нечего.
— Ну-ну!
— Нечего, правда.
— Подумайте. Родились вы?
— Да.
— Где?
— В Лондоне.
— Вот видите. А я — в Матч-Мидлфорде.
— Не слышала.
— Странно! А я о Лондоне слышал. Надо бы прославить Мидлфорд, но, видимо, — не мне. Я неудачник.
— Сколько вам лет?
— Двадцать шесть.
— Как же вы можете знать, удачник вы или неудачник? Мне стыдно за вас.
— Да я же умею только писать про этого Квэйла!
— Почему «только»? Попробуйте делать что-нибудь еще.
— Что именно?
— Ну, что-нибудь этакое. Господи, вы — в самом большом городе мира, приключения — куда ни глянь, шансы просто кишат…
— Я их не вижу.
— Читайте газеты. Особенно объявления. Непременно что-нибудь найдете. Смелее! Кидайтесь на любой шанс…
Эш кивнул:
— Так, так, так. Говорите, говорите.
— А без меня вы не догадались? Лондон такой большой, тут столько всяких возможностей. Я осталась без гроша пять лет назад. Не важно почему. И что же? Я печатала на машинке, играла в театре, была гувернанткой, компаньонкой, горничной…
— Горничной?
— А что такого? Очень занятно. Куда лучше гувернантки.
— Да, понимаю. Я был учителем. Интересно, что бы сказал об этой профессии генерал Шерман[3]? Это вам не какая-то война! Значит, занятно быть горничной?
— Еще как! И потом, я изучила графов и герцогов, все со мной консультируются.
Эш вдохнул воздух — не научно, а восторженно.
— Какая вы молодец!
— Я?
— Ну, храбрая такая.
— Что ж, по мере сил. Мне двадцать три, я мало сделала, но неудачницей себя не считаю.
— Молодец, каких мало. Просто заочные курсы «Как обрести успех». Вы бы и медузу раскачали.