Мэтью прижался лбом к холодному оконному стеклу в детской спальне и закрыл глаза. Она в безопасности. Жива. Вот и все, что сообщила ему Сузан. Но этого ему мало.
Ему нужна сама Джози. Нужна больше всего на свете.
Где же она?
Деньги не приносят счастья. Джози очень хорошо это знала. Но, по крайней мере, они давали ей возможность быть несчастливой где угодно и как угодно.
Она совершенно не собиралась в Брюссель, но, когда узнала, что ближайший рейс из местного аэропорта отправляется именно туда, ничего другого ей не оставалось.
Возможно, это безумие. Но гораздо хуже вернуться в свою крохотную квартирку, бороться с мучительными мыслями и, наконец, узнать, что Катрин и Мэтью…
Конечно, не исключено, что Катрин лгала, но, как Джози ни старалась поверить в такую возможность, ей это не удавалось.
Если бы Катрин не старалась заполучить Мэтью, если бы Джози не знала, что они были вместе в прошлом, если бы не видела их в тот день в сарае… Или не заметила презервативы в шкафчике в ванной, или если бы не разговоры Сузан…
Если, если, если…
Горячие, соленые слезы жгли ей веки. У нее не было багажа. Только паспорт, кредитка и она сама. Она могла поехать куда угодно. Джози понимала, что не способна сейчас рассуждать спокойно. Ей нужно время, чтобы все обдумать. Она любит Мэтью, это бесспорно. Уязвленная гордость — только одна, не самая важная сторона дела. Но острая боль, но тяжесть, которая давила душу…
Джози выпрямилась в кресле. Она даже не заметила, как самолет начал разбег, как оторвался от земли, поднимаясь в холодное серое небо. «Мэтью! Мэтью! Как же ты мог так со мной поступить?»
Джози смотрела в окно и думала о том, что, возможно, у Катрин и Мэтью будет ребенок.
Ее секретарша была непоколебима, как скала. Джози уехала по неотложным делам. Неожиданная поездка. Она не хотела, чтобы с ней связывались. Никто. Сузан уверяла, что больше ей ничего не известно. Очевидно, ей надоело сто раз повторять одно и то же.
Мэтью уловил в ее голосе явное раздражение, и ему пришлось поверить, что она говорит правду.
Два дня мучений. И бесплодных попыток понять, что же могло заставить Джози так себя вести.
Мэтью смотрел невидящими глазами в книгу, которую собирался читать детям. Никогда раньше он не испытывал ничего подобного. Будто пропала часть его самого. Только сейчас он до конца понял, насколько сильно его чувство.
— Продолжай! — Эбби положила на его руку свою маленькую ладошку. — Почему ты не читаешь дальше?
Он любит ее всем сердцем. Любит ее…
— Извини, золотко. — Мэтью заставил себя вернуться к книге.
— Ты такой грустный, — заметил Джош. — Из-за книжки?
— Нет, — ответил Мэтью, улыбнувшись. — Не из-за книжки… Так на чем мы остановились?
Катрин вошла в спальню. В последнее время она была необычно тихой и задумчивой. Мэтью пригляделся и увидел на ее лице новое, растерянное выражение.
— Мне надо с тобой поговорить, — сказала она.
Неделя тянулась бесконечно долго. А первые два дня были просто ужасны. Глупо думать, что можно убежать от самой себя. Может, кому-нибудь и подходит пословица «с глаз долой — из сердца вон», но только не ей. И не такому человеку, как Мэтью Джордан.
Джози хотелось быть с ним. Любить его.
Она возвращалась домой.
Дома ее встретила неприбранная унылая квартира. Все занавески были опущены. Джози оставила плащ в прихожей и просмотрела почту. Ничего интересного. Счета и циркуляры, несколько рождественских открыток от друзей и дальних родственников.
И, главное, нет письма от Мэтью, где он просит у нее прощения, заверяет в вечной, пылкой любви.
Ничего.
В дверь позвонили. Сердце Джози ёкнуло. Она кинулась открывать, перепрыгивая через оставленный в коридоре багаж.
— Привет!
Это был не он. Разочарование навалилось на Джози тяжелым камнем.
— Здравствуй, Крейг. — Джози попыталась улыбнуться. — Что случилось?
— А разве старый друг не может зайти просто так? — Голос Крейга звучал в ее холодном, мрачном доме неуместно весело.
— Извини. — Она вздохнула. — Я не хотела показаться… ладно, ты понял. Просто я удивилась. Я сама только что вошла.
— Да, Сузан сказала мне, что ты уезжала. — Крейг с любопытством оглядывался вокруг. — Кажется, это произошло довольно неожиданно?
Джози пожалела, что открыла дверь.
— Что именно?
— Твои каникулы.
— Я… просто почувствовала, что еще немного, и я не выдержу. Нахлынуло, знаешь ли.
— Но в Брюссель? — с усмешкой заметил Крейг. — Как любопытно.