– Смотрел… Ничего не нашёл. Ничего толкового, имею в виду. К чему ты подорвался-то? – Вольдемар опустился на стул.
Олег тоже сел и, посматривая то на Гошу, то на фотографа, в общих чертах рассказал услышанное от пенсионера и свои соображения. Гошу в процессе рассказа явно начало потряхивать, а вот Вольдемар слушал серьёзно и молча.
– Это что, мы все погибнем? – пискнул художник, когда Олег замолчал.
– С экскурсиями меж мирами придётся повременить, – покачал головой Вольдемар. – Жаль, я уже подготовился, и желающие есть… Раз в 10 лет, говоришь?
– Старушка видела раз в 10 лет, – уточнил Олег.
– Значит, есть периодичность, слишком уж чётко очерчено, – вздохнул фотограф. – Да, братцы кролики, нае… развели нас, как лохов, – подытожил он. – Взять бы этого Стаса да потрясти его…
– Я б тряхнул, – пробурчал, входя в кухню, Юра – как всегда, с банкой пива в руке. – Давайте, рассказывайте…
– Я могу посмотреть в социальной сети, – некстати вклинился Гоша. – Там у людей дата смерти фиксируется, и город проживания есть. Я пойду? – он встал, посмотрел с вопросительным видом.
– Катись, – коротко резюмировал Юра, отпивая пиво.
– Погоди, – Олег встал, вместе с Гошей вышел в коридор. – Слушай, ты не психуй. И на ребят не обижайся, мы сейчас все не в себе. Посмотри и расскажи потом, хорошо? Если меня не будет – либо сунь записку под дверь, либо прямо домой приходи, адрес… – он назвал адрес. – Это рядом, спросишь, если что, я вечерами если не здесь – то дома.
– Чё-то хорошо мы с тобой посидели, – сказал Юра, едва Олег вернулся в кухню. – Но пиво у вас – дрянь. Хотя я б к вам перебрался, хоть не нужно думать, проснёшься утром или нет…
– Тогда уж лучше к Гоше, – ткнул пальцем на дверь Олег, тоже садясь за стол. – Там и рабочие места есть, и с документами проще, а у нас по КПЗ затаскают.
– Боюсь, мужики, раньше нас затаскают по моргам, – прервал его фотограф. – Короче, тут такое дело…
Юра, в отличие от Гоши, воспринял рассказ без лишних эмоций. Ничего удивительного – в мире, где город умирает и всем на всех начхать, люди гораздо жёстче и куда менее сентиментальны.
– У тебя про поиск в интернете можно не спрашивать? – прямо задал Юре вопрос Олег.
– Какой, нахрен, интернет, телефоны и то не у всех есть, – пробурчал тот. – Двухсотых никто и не считает. Свозят в казённые крематории, и всего делов…
Вот оно.
Вот.
Мир Юры – идеальное место, чтобы избавиться от человека, особенно – от Хранителя из чужого мира. Человек, которого в этом мире нет – ни имени, ни друзей, ни отпечатков. Сожгут в крематории – никто и не вспомнит.
Мельком виденный из окна полуразрушенный город заиграл новыми красками, если к нему применимо это выражение.
– Юрец, у вас полиции на улицах много, или проезжают раз в пятилетку? – спросил Вольдемар. Значит, думает о том же…
– Раз в десятилетку, – бросил тот в ответ. – Если не облава.
– Вот что, мужики… – фотограф обвёл присутствующих тяжёлым взглядом. – Надеюсь, тут все с яйцами? Я предлагаю наведаться в Юрцовский постапокалипсис.
– Нафига? – удивился Олег.
– Я лучше здесь отдохну, – честно заявил Юра.
– Будем искать трупы, – прямо сказал Вольдемар. – И, боюсь, мы их найдём… Я б один пошёл, но по одному туда, мне кажется, лучше не ходить.
В реальности Юры было сумрачно и муторно.
Закатное солнце, скрываясь за облаками, опускалось за горизонт, почти не давая света. Фонарей в парке, судя по всему, не было совсем, спасательная станция рядом с домом-меж-мирами щерилась выбитыми стёклами. В хрущёвке напротив тускло светилось несколько окон, откуда-то слышался далёкий вой сирен.
Часть парка справа от дома была почти подчистую вырублена, как пояснил Юра – попросту на дрова. Землю во все стороны изрезали глубокие колеи от грузовиков – многие явно с прошлых лет. Почти сразу на раздолбанной асфальтовой дорожке обнаружился использованный шприц.
– М-да, уютное местечко, – процедил Вольдемар. – Всю жизнь, бля, мечтал…
– Зажрался, – процедил Юра. – Что ищем-то?
– Место, где можно спрятать труп, – просто сказал фотограф. – И, скорее всего, недалеко. Предлагаю начать вот с этого, – он кивнул на руины спасательной станции.
Тело Снежаны Викторовны обнаружилось почти сразу, в углу заброшенного, местами протекающего гаража спасательной станции, освещённого лишь через дыру в стене. Женщина была в той же одежде, что и в день встречи «за круглым столом», разве что добавился расстёгнутый плащ в тон юбке. Она полусидела, поджав колени, руки безвольно свесились вдоль тела, голова склонена на плечо – если бы не синюшный цвет кожи, можно было бы подумать, что она спит. Ни следов борьбы, ни крови, ничего не порвано – словно просто села и уснула.