Однажды, днем она шла по берегу моря с девочкой, завернутой, по уэльскому обычаю, в шаль, перекинутую через плечо. Бурное море накануне выбросило на берег множество обломков дерева. Дерина рассчитывала принести домой пару кусков. Она осторожно нагнулась, чтобы подобрать небольшую доску.
— Эй! Осторожнее!
Дерина подняла голову и увидела перед собой Дэна с сетью на плече.
— Ты можешь так выронить ребенка! — заметил он.
Готовый вырваться резкий ответ почему-то замер на устах Дерины, и она робко посмотрела на Дэна:
— Может, захватишь немного дров? Мы не имеем возможности развести сильный огонь в камине, а Шарлотта занята, ей некогда.
Дэн сбросил сеть, набрал охапку дров, связал ее обрывком веревки и вскинул себе на плечо.
— Пойдем, что ли.
— Ты прямо к нам, домой? — Дерина улыбнулась.
— Куда же деваться! — проворчал он и зашагал рядом. Украдкой бросив взгляд на круглое личико спящей девочки, он спросил: — Она как, в порядке?
— Да, да, в порядке.
— А ты больше никаких проказ не замышляешь, а?
— Какие еще проказы? — нахмурилась Дерина.
— Да всю эту чущь с восковыми фигурками…
— Ах это… Нет, конечно, нет!
Они уже подошли к воротам дома, когда Дэн сказал:
— Я только занесу дрова во двор и сразу к своим сетям!
Дерина подождала у ворот, пока он не вернулся.
— Могу угостить тебя чаем, — предложила она.
Он удивленно посмотрел на нее, пожал плечами, молча повернулся и зашагал прочь.
— Идешь сегодня в море? — крикнула Дерина ему вслед.
Он на секунду остановился и оглянулся:
— Конечно!
Она посмотрела в сторону моря, где волны быстро набегали одна на другую, выбрасывая на берег шапки пены, и крикнула вслед удаляющейся фигуре:
— Лучше уж ты, чем никто!
Дэн помахал ей рукой.
Наблюдая за ними из окна, Шарлотта рассчитывала, что Дэн зайдет в дом и скажет ей о своих планах относительно ребенка. Вопрос оставался открытым, и это ее огорчало.
— Я попросила Дэна принести дров, — объяснила Дерина, раскутывая девочку и укладывая ее в кроватку.
— Ты в последнее время слышала что-либо про Дэна? — спросила Шарлотта.
— Что слышала? Не знаю, о чем вы. — Дерина с любопытством смотрела на нее. — Вы же только что его видели.
Шарлотта выдвинула ящик комода, убрала в него чистые пеленки.
— Интересно, действительно ли Дэн задумал жениться?
— Жениться? Дэн?! А на ком он собрался жениться?
— Я и спрашиваю, не слышала ли ты что-либо. Для меня важно это знать… из-за ребенка.
Дерина метнула на нее встревоженный взгляд.
На секунду удивившись, Шарлотта сообразила, что Дерина не знает о ее разрыве с Эдвардом. Если Дэн действительно женится, естественно, он заберет дочку, и тогда не будет никаких препятствий для ее замужества с Эдвардом. Она решила пока ничего не говорить об этом Дерине.
— Пойду принесу дров, — сказала она и пошла во двор.
Мощный порыв ветра взметнул ей волосы, закружил вокруг ног вихрь опавших листьев. Бурная погода всегда вызывала в ней тревогу, и, вернувшись в дом, она сказала Дерине:
— Посидишь дома, пока я схожу навестить миссис Уинн?
Дерина, занявшаяся шитьем новой юбки, кивнула.
Было время отлива, поэтому Шарлотта решила идти по берегу и подняться на мыс по тропинке, которая вела к дому Цецилии Уинн. Прогулка против ветра оказалась хорошим средством разогнать уныние.
С трудом поднявшись на мыс, она остановилась передохнуть.
Убрав с лица растрепанные ветром волосы, девушка заправляла их под шаль, когда ее кто-то окликнул. Она обернулась и увидела Марка Уолдрона.
Он с секунду молча смотрел на нее, и что-то в выражении его глаз заставило ее отвести взгляд. Затем она заметила его двуколку, стоявшую во дворе фермы.
— Уж не заболела ли миссис Уинн? — спросила она.
— Нет… собственно… Время от времени я заезжаю сюда после объезда пациентов, чтобы выпить чашку чая. А сейчас вышел на берег перед тем, как ехать домой, просто полюбоваться морем. А вы собираетесь зайти к ней?
— Да.
Шарлотта снова повернулась к морю, желая скрыть волнение и мучительно гадая, насколько часто он навещает миссис Уинн. Вместе с тем она раздумывала, показалось ли ей, что минуту назад, когда он здоровался с ней, в его голосе прозвучали теплые нотки, а в глазах проскользнули радость и восхищение.
— Итак, все-таки вы добились расследования.