– Удерживать души… Господи Боже.
– Не думаю, будто Господь Бог имеет к этому хоть малейшее отношение, – отозвалась Абигайль. Ее полноватое, миловидное лицо приобрело странное напряженное выражение, вьющиеся рыжие волосы пламенели в тусклом свете ненастного дня. – Почитай книгу, и сама поймешь.
За стенами обманчиво заурядного на вид домика Абигайль Макбин с серого неба по-прежнему моросил мелкий дождь. В воздухе висел запах влажной травы и увядающих роз и едкий дым из бесконечных рядов печных труб. Шагая по короткой садовой дорожке к своей ждущей у обочины карете, леди Девлин сосредоточила все внимание на том, чтобы уберечь от дождя два манускрипта, и не заметила темноволосого мужчину в чересчур большом сюртуке и широкополой шляпе, пока тот не возник прямо перед ней.
– Вот и вы. А я тут вас заждался, так-то, – произнес он, широко и бессмысленно ухмыляясь, как человек, который смеется над одному ему понятной шуткой – или который давным-давно утратил рассудок.
Метнувшись взглядом к желтой карете, где под дождем лошадиные спины сделались иссиня-черными, виконтесса увидела, что Джордж, ее лакей, сорвался с места с вытянувшимся от внезапной тревоги лицом. Хотя Геро понимала, что настоящей опасности нет, тем не менее ощутила, что по коже побежали мурашки, а дыхание участилось, как у любого разумного существа при столкновении с признаками безумия.
– Позвольте, – обронила она, пытаясь обойти незнакомца.
Мужчина взметнул костлявые и грязные пальцы, впиваясь в рукав ее платья для выездов.
– Не уходите. У меня послание для капитана.
Вздрогнув от отвращения, Геро дернулась из захвата с такой силой, что обе книги чуть не вылетели у нее из рук.
– Какого капитана?
– Для капитана лорда Девлина. Передайте ему: что мне причитается, то причитается, и капитан обязан по справедливости позаботиться, чтобы я свое получил. Может, он и подзабыл Джада Фоя. Но он должен помнить. О, да, он должен помнить.
– Миледи? – встал рядом с хозяйкой Джордж. – Этот тип досаждает вам?
Фой вскинул ладони. Его улыбка даже не дрогнула, а взгляд не отрывался от лица Геро.
– Вы передадите ему, правда?
Затем полоумный сунул руки в карманы сюртука и неторопливо зашагал прочь, покачивая локтями и вытянув губы в нестройном свисте, вскоре заглушенном шелестом дождя.
ГЛАВА 27
Вернувшись на Брук-стрит, Девлин застал жену за столом в библиотеке. Виконтесса спокойно чистила отцовский подарок – крохотный кремневый пистолетик с полированной рукояткой орехового дерева и гравированными золотыми накладками.
– Просто поддерживаешь в исправности или застрелила кого-то? – полюбопытствовал Себастьян.
Геро подняла на него глаза. На ее лице не было шутливого выражения – только холодная целеустремленность, неприятно напомнившая о лорде Джарвисе.
– Слышал когда-нибудь о человеке по имени Джад Фой?
Подумав какое-то время, Девлин мотнул головой:
– По-моему, нет. А почему ты спрашиваешь?
– Потому что он поджидал меня, когда я сегодня выходила от Абигайль Макбин – тот самый мужчина, который вчера наблюдал за нашим домом. Сказал, что его зовут Джад Фой, и хотел, чтобы я передала тебе послание.
– Проклятье! Откуда этот тип узнал, где ты?
– Понятия не имею, – покачала головой Геро. – Но он называл тебя капитаном. Сказал: «Передайте капитану: что мне причитается, то причитается».
– Причитается? Что же, по его мнению, ему причитается?
– Он не уточнил. Как бы там ни было, Джад Фой, похоже, считает, будто твоя обязанность – позаботиться, чтобы он получил свое. Ты мог забыть этого человека, но он явно думает, что ты должен помнить.
Себастьян направился к стоявшей на подносе бутылке бургундского, налил себе выпить и остановился с бокалом в руке, витая мыслями где-то далеко.
Джад Фой. Джад Фой? Виконт попытался соотнести имя с промокшим, растрепанным, худым как скелет мужчиной и снова испытал смутное ощущение неуловимого воспоминания, которое исчезло прежде, чем он успел его ухватить.
– Прошлой ночью ты говорил, будто наблюдатель показался тебе знакомым, – заметила жена.
– Да, но я пока не могу определить, кто он. – Девлин медленно потянул вино. – Прошлой ночью я полагал, что этот человек имеет отношение к моему расследованию смерти Даниэля Эйслера. Теперь я не настолько уверен.
– Потому что ему известно о твоей службе в армии?
Себастьян кивнул.
– Хотя, возможно, Джад Фой каким-то образом связан с Мэттом Тайсоном. Когда он заявил: «Я видел, как вы выходили из его дома», я решил, будто речь шла о доме Эйслера. Но Фой мог иметь в виду особняк Хоупов.
С непроницаемым лицом выслушав рассказ мужа о его беседах с Франсийоном и Перлманом, Геро спросила:
– Возможно ли, что Фой имеет какое-то отношение к твоему другу Рису Уилкинсону? Ты ведь за последние дни несколько раз бывал в квартире майора?
– Думаю, такое тоже возможно, хотя я сомневаюсь. – Девлин поставил бокал и потянулся за шляпой и перчатками.
– Куда ты собираешься?
– Попрошу сэра Генри присмотреться к этому Фою. А еще, полагаю, пришло время перемолвиться парой слов с лейтенантом Тайсоном.
– Джад Фой? – насупился сэр Генри Лавджой, задумчиво поджимая губы и покачивая головой. – Имя мне незнакомо. Но могу поручить одному из своих парней разузнать про этого типа. Хотите, чтоб его арестовали?
– Он, собственно, ничего предосудительного пока не сделал, – заметил Себастьян.
Друзья шли вниз по Боу-стрит. Дождь в очередной раз стих, но на узкой улочке, запруженной толпами шумных торговцев и скрипучими повозками с провизией из соседнего рынка Ковент-Гарден, было сумрачно и сыро. В воздухе висел густой дух влажной земли и потных, немытых тел.
– Вчера вечером я удостоился визита мистера Бертрама Ли-Джонса, – сообщил Лавджой.
– Да? – покосился на спутника Девлин.
– В ходе разговора упоминалось ваше имя. Магистрат выдвинул ряд требований. – Сэр Генри потеребил мочку уха, на обычно серьезных чертах заиграл намек на улыбку. – К несчастью, я их все до единого запамятовал.
– Слишком уж он нервный, этот мистер Ли-Джонс.
– Как большинство вест-эндских магистратов – причем не без причины.
– Вот как? И что за причина?
Они свернули на короткий отрезок Рассел-стрит, выводивший на открытую рыночную площадь. Толчея превратилась почти в давку, и Себастьян заметил, что сэр Генри осмотрительно держит руку в кармане, оберегая свой кошелек.
– Скажу коротко, – презрительно фыркнул Лавджой, – парламентское расследование выдачи лицензий пабам в некоторых приходах выявило бы целый ряд нарушений.
– Любопытно.
– Ага. После ухода визитера я решил отправить одного из моих парней на Фаунтин-лейн и навести кое-какие справки. Учитывая быструю поимку мистера Йейтса, я заподозрил, что на Ламбет-стрит могли пренебречь опрашиванием местных жителей.
Себастьян негромко хмыкнул. Не стоило Ли-Джонсу требовать, чтобы Боу-стрит не вмешивалась в дела его участка.
– И?
– Моему констеблю не удалось отыскать никого, кто признался бы, что во время убийства находился поблизости. – Сэр Генри искоса бросил на виконта быстрый взгляд. – А вы, кстати, слышали, что возле жилища Эйслера нынче утром обнаружили двоих мертвых мужчин? Одного закололи в самом доме, второго застрелили в проулке позади особняка.
– Да, слышал.
– Часом, не имеете никаких соображений по этому поводу?
Себастьян не отводил глаз от людной рыночной площади перед ними, где колченогие прилавки были завалены репой, картофелем, капустой и тыквами.
– Убитых опознали?
– Опознали, – кивнул магистрат. – Лежавший в доме оказался Морганом Олдричем, хорошо знакомым местным властям домушником, а тело в проулке принадлежало его младшему брату, Пирсу.