Я немного выжидаю, а потом спокойно говорю:
— Он просто опоздал на самолет, Том. Вот и все. Ты имеешь полное право злиться на него за… — я с трудом подбираю нужные слова, — за все остальное. Он не допустил бы, чтобы с Гретхен случилось что-то подобное. Когда я с ним говорила, то почувствовала, как он испуган.
Пауза. Том стискивает зубы.
— Другим удается быть надежными и делать то, чего от них ждут, а он почему не может? Что в нем такого офигительно особенного?
Последние слова он чуть ли не выкрикивает. Разве можно так громко говорить в этой комнате? Я стыдливо смотрю в пол. Я не уверена в том, что вопрос не риторический. Или он все же хочет знать мое мнение?
Глава 9
— Элис Джонстон! — Голос Гретхен в телефонной трубке прозвучал беззаботно. — Это я. Тут такое дело… Ты свободна сегодня утром?
— Могу освободиться, — ответила я и повернулась в кровати. Тома не было. Уже ушел на футбольную тренировку. — Особых планов у меня нет. Только пробежаться собиралась.
— Пробежаться? — изумилась Гретхен. — Это тебе на кой черт сдалось?
— Так ведь март! Мама меня так закармливает на Рождество, что я толстею и потом могу ходить только в огромных свитерах, а в следующую субботу она впихнет в нас гигантское количество пасхальных яиц. Не успеешь оглянуться — а уже пора надевать бикини, и тогда мне захочется себя убить.
— Ой, не будь занудой, — небрежно проговорила Гретхен. — Все эти пробежки — такая гадость. Пойдем лучше выпьем кофе с пирожными. Я скоро встречаюсь с братом и хочу, чтобы ты тоже пришла. Сможешь сама поговорить с ним насчет нужных контактов. Мне понадобилось всего четыре месяца, чтобы договориться с ним, но главное, что твое терпение, моя дорогая, принесло свои плоды.
— Наконец, — сказала я, — потому что в промежутке пришлось дружить с тобой, а это было нелегко.
Гретхен рассмеялась.
— Да. Я не подарок. Извини. Но лучше поздно, чем никогда.
— Грет, — сказала я и зевнула. — Я с радостью приду и выпью с тобой кофе, потому что забавно будет наконец познакомиться с твоим братом — но только поэтому. А потом не хочешь проехаться со мной по городу? Мне нужно кое-что купить.
— Что-нибудь занятное или, наоборот, занудное фотографическое? — с подозрением осведомилась Гретхен.
Я засмеялась.
— Занудное фотографическое, но мы могли бы заглянуть и в какие-нибудь симпатичные магазинчики, если хочешь.
— Идет! — радостно откликнулась Гретхен. — Звучит заманчиво. — Я с Бэйли встречаюсь примерно в половине двенадцатого. Ты успеешь?
Конечно, я бы очень даже успела, я бы даже раньше времени пришла, если бы мне не позвонила мама и не задержала меня разговором о том, что Френсис подала в суд на семейную химчистку за то, что там порвали подол ее свадебного платья. Это было довольно странно, как сказала мама, ведь с дамой, хозяйкой этой химчистки, Френ ходит по вторникам в группу похудания. В общем, мама просила меня позвонить Френ и попытаться ее вразумить.
В результате ровно в половине двенадцатого я выбежала из станции метро и поспешила по адресу, который продиктовала мне Гретхен. Бледное солнце пыталось пробиться сквозь слой нерешительных облаков. Я одну за другой миновала витрины магазинов. Магазины становились все меньше и роскошнее. Вывески у всех были пафосные, самоуверенные, и продавались здесь не те вещи, которые вам нужны, но такие, какие вам сразу жутко хотелось иметь: шоколадные конфеты ручной работы, ручной же работы шляпки, дорогущее вино, авторские ювелирные украшения… Это был один из районов Лондона, которые, согласно утверждениям их обитателей, уютны и похожи на маленькие городки, но именно про эти районы чаще всего пишут в приложениях к журналам на страницах, касающихся жизни высшего общества.
Лично я себя не очень уютно чувствовала в промокших, холодных лодочках. Оказалось, что это далеко не идеальная обувь для прогулок под дождем. Дождь настиг меня, пока я шла от дома до метро. Как только началась весна, я мечтала одеться по-парижски, а теперь дрожала в дурацком легком пиджачке. Так приятно было в конце концов войти в кафе — правда, для начала пришлось повозиться с неподатливой дверью. Похоже, она разбухла от сырости. Так что внутрь я, можно сказать, почти влетела, хотя собиралась войти незаметно.
Меня окутал пьянящий аромат жареного кофе. Уже накачанные кофеином посетители деловито просматривали газеты, сидя перед тарелками с горками еды, а разгоряченные, забегавшиеся официантки пытались рассадить вновь прибывших, при этом держа в руках подносы с чашками грозящего пролиться капучино. Я пробежалась взглядом по залу и увидела Гретхен. Она сидела за столиком у дальней стены зала и махала мне рукой.