— Ты не слышишь меня да? Вы же всё гребёте под себя! Мои чувства! Моя семья! Моя беда! А как насчёт меня, или Эдика? Я так не могу.
— А ты знаешь что пока мой отец трахал твою мать…
Олеся со всего размаха влепила ему пощёчину, заставив замолчать.
— Ты то сам намного лучше? — Сорвалась на крик девушка.
Антон до боли стиснул зубы, едва сдерживаясь, чтобы не ударить её в ответ.
— Ещё раз ударишь меня, и я не обещаю, что смогу сдержатся. Значит, ты решила поставить точку? Хорошо…
Антон вцепился в неё, рванув блузку, ткань, затрещав, сползла вниз, обнажив плечо.
— Антон! — Олеся попыталась вырваться, но он крепко в её руку. — Не надо!
— Да что ты? — Антон хищно оскалился, — Ты дала мне надежду. А теперь хочешь отнять?
Мужчина снова рванул блузку, увидев тёмное очертание сосков, окончательно утратил способность здраво мыслить.
Олеся завопила, пытаясь отбиться, но он оказался сильнее, повалив её, прижал телом к полу.
Его рука лихорадочно шарила под юбкой, затем сорвав рывком трусики, вонзил в неё палец.
— Прошу тебя! — Олеся, издав вой, вцепилась ему в волосы. — Не смей! Антон!
Он даже слушать её не хотел. Рванув молнию на брюках обхватив затвердевший член ладонью, резко притянув её на себя, вонзил в неё.
Олеся, издав вопль, забилась под ним, царапая лицо, отбиваясь изо всех сил. Но всё было напрасно, он врывался в неё, причиняя адскую боль, разрывая её на части. Не выдержав, девушка замерла, и после его очередного мощного толчка — потеряла сознание.
Антон, сделав последний толчок, издав стон замер. Он не понимал что натворил. Не слышал её воплей, не видел слёз.
— Олеся… — Прошептал он, взглянув в её побелевшее лицо, — Олеся…
Быстро вскочив убрал в штаны член, застегнув их, подхватил её на руки положив на диван, заметил на внутренней стороне бёдер кровавые пятна.
— Боже… — Простонала девушка, положив руку на промежность.
Антон в ужасе попятился, достигнув кресла, рухнул в него.
Он не хотел делать этого!
Это не он!
Олеся, издав стон, медленно села, поправив разорванную блузку, осторожно встала, сделав несколько шагов, рухнула на пол. С её губ сорвался вопль, затем она забилась в истерике, осыпая его проклятиями.
Антон подскочил к ней, подхватив на руки, понёс в свою спальню. Скоро вернётся мать, он должен успокоить её, и привести в порядок…
Глава 18
Валентина сидела на краю кровати — смотрела, как её дочь спит, едва сдерживая слёзы.
Она ничего не рассказывала, но материнское сердце всё знало, его не обмануть.
Валентина вспомнила то время когда встречалась с отцом Антона. Он был жестоким властным человеком. Никто не смел ему перечить, или критиковать. Он брал то, что хотел, когда хотел, и как ему вздумается. Юную Валентину это привлекало, но однажды она устала терпеть его выходки и поставила точку в этих болезненных отношениях. Она видела в Антоне черты покойного отца, это пугало и беспокоило. Валентина пыталась предупредить дочь, избегая конкретных примеров на собственном опыте. И вот, девочка уже третий день бредит, температура не спадала, и материнское сердце болело. Она не отходила от неё, иногда меняясь с медсестрой, которую наняла.
— Дорогая…
Дверь приоткрылась, и показался Вячеслав.
Валентина, приставив палец к губам, тихо покинула комнату.
— Что такое?
— Эдик здесь, хочет поговорить. Он не понимает что происходит. — Вячеслав покосился на дверь спальни, — А мне ты не хочешь сказать?
— Пусть убирается вместе с Антоном. Они близко не подойдут к нашей дочери.
Валентина быстрым вошла в гостиную, увидев Эдика, едва сдержалась, чтобы не накинутся на него с кулаками.
— Где она? Что происходит? — Эдик заметно нервничал, — Я не понимаю. Антон пропал, Олеся тоже…
— Она спит в своей комнате, — Резко произнесла Валентина. — Он изнасиловал её.
— Что? — Прогремел Вячеслав, — Валентина! Ты уверена?
Эдик, издав мучительный стон, рухнул в кресло.
— Скотина… — Прошипел он, — Я его убью…
Вячеслав как будто прирос к полу, не в силах переварить то, что только услышал. Его дочь обидели, и он не знал, как ей помочь.
— Откуда ты это можешь знать? — Вячеслав не хотел в это верить.
— Знаю! У неё гематомы на бёдрах. Синяки на запястьях, и животе. И она бредит, потому что не хочет с этим жить.
— Вот почему он уехал, — Произнёс Эдик безжизненным голосом, — Я его найду, и убью.
— Никого ты не тронешь!
Все одновременно обернулись на Олесин голос.