Все приватизационное законодательство разрабатывалось идеологами криминальной буржуазии при неосознанном, но постоянном глубоко заложенном генетическом страхе перед возможностью социального взрыва. Во избежание последнего Гайдар, Чубайс «и иже с ними» ставили целью не только отобрать средства производства у начальствующего сословия и передать их буржуазии (все остальные преобразования - приложатся сами), но и попутно уничтожить как класс постоянно угрожающий буржуазии пролетариат, превратив его в класс парцелляриев - мелких и мельчайших собственников на средства производства. Вот почему при преобразовании государственного предприятия в акционерное с последующей его приватизацией закон предоставлял коллективу работников данного предприятия преимущественное право на распродажу части акций внутри своего коллектива.
Изрядный пакет акций оставался государству, но не для того, чтобы по праву крупнейшего акционера контролировать предприятие - нет, государственный контроль частному предприятию ненавистен. Но у трудового коллектива, как правило, не хватало денег для приобретения сразу всех акций, и невыкупленная их часть оставалась временно государственною и предназначалась для продажи в последующие годы (последняя, в связи с всеобщим безденежьем, идет крайне медленно, почти прекратилось).
Самая замечательная особенность законодательства о приватизации - в частности, путем акционирования - в том, что при дележе акций та их доля, которая предназначалась для продажи трудовому коллективу, опять-таки делилась на две категории: основная часть - для продажи рядовым работягам, а сравнительно небольшая, но специфическая, обособленная часть - для выкупа руководящими работниками предприятия. Таким образом, впервые в квази-советском законе на закате советской власти руководящие работники предприятий (те, что на Западе зовутся «менеджерами») выделены из своих трудовых коллективов в небольшую, но обособленную категорию граждан.
В до-перестроечные времена квази-коммунистическая пропаганда из кожи вон лезла, доказывая полное равенство в правах между советскими директорами и дворниками. В конце 80-х годов большинство представителей «директорского корпуса» прибрали к рукам (путем преобразования в кооперативы) руководимые ими предприятия, но при этом вынуждены были всячески маскироваться, используя подставных лиц, родственников и т.п. Теперь, в ходе приватизации, социальное своеобразие руководителей предприятий, т.е. «директорского корпуса», оказалось наконец-то признано законом.
На Западе, в развитых капиталистических странах труд менеджеров по управлению предприятиями и целыми монополиями признается важнейшим и ответственнейшим; в этих странах господствующий класс - крупнейшая монополистическая буржуазия - порою поручает отдельным менеджерам управление государством. Если Россия снова пошла «на выучку» к Западу, вполне логично было в такой момент возглавить ее правительство менеджеру - Черномырдину. Это показатель - насколько за короткое время видоизменился наш «директорский корпус».
Первоначально мы рассматривали прослойку хозяйственных руководителей - «директорский корпус» - как самый многочисленный отряд бюрократической «номенклатуры», как составную часть начальствующего сословия. Нелегально обогащаясь в ходе горбачевских реформ, «директорский корпус» быстро превратился в буржуазную прослойку - прослойку бюрократической (по происхождению) буржуазии. Выделение для этой прослойки обязательной доли из акций каждого акционированного предприятия укрепило ее экономически и юридически - она впервые была упомянута в законе, как специфический субъект права. Фактически из состава начальствующего сословия «директорский корпус» выскользнул еще раньше - немедленно после провала путча.
Возникает вопрос: чего ради правившая в тот момент криминальная буржуазия, разрабатывая условия и порядок приватизации, так трогательно позаботилась о «директорском корпусе» - чтобы случайно не забыли про него, чтобы не остался он без акций? - Разумеется, для укрепления своей власти путем создания в России мощного буржуазного класса. Но криминальная буржуазия о своей «щедрости» (за счет рядовых работяг) вскоре пожалела: когда непопулярность «героя инфляции» премьер-министра Гайдара достигла предела, президент Ельцин назначил на этот пост не кого-нибудь из известных политиков-демократов, а типичнейшего представителя «директорского корпуса» Виктора Черномырдина, в лице которого на первое место в аппарате управления страною выдвинулся топливно-энергетический комплекс.