Работников из таких промежуточных групп, как бригадиры, кладовщики, конторщики, считать крестьянами уже не следует (все они, даже сейчас, стремятся пролезть в начальствующее сословие). Точно так же зря числятся членами колхозов всевозможные колхозные начальники, крестьянами не бывшие никогда. С самой кампании «укрупнения мелких колхозов» (начало 50-х годов) квази-коммунистическая партия присвоила себе право всех председателей колхозов - под видом избрания - фактически назначать, причем не из колхозников, а из числа городских квази-коммунистов, не знавших сельского хозяйства, но зато способных «твердо проводить линию партии в деревне», готовых рьяно выполнять любую «программу», какой бы бред в очередной раз ни втемяшивался в руководящие головы. При преобразовании колхозов в совхозы председатели стали директорами, но в любом случае оставались и остаются вне крестьянства представителями начальствующего сословия. Бывали (правда, редко) отдельные настоящие коммунисты, старавшиеся, подобно Кириллу Орловскому, заново сродниться с родным народом, но едва ли это возможно...
Что же касается основной массы крестьянства, то оно за квази-советские годы изменилось значительно меньше, чем рабочий класс. Сталинская скоростная коллективизация, сопровождавшаяся мощным взрывом насилия, вполне согласовалась, там не менее, с таким древнейшим свойством общины: спасая род, равнодушно жертвовать индивидом. Современные, сегодняшние проявления реликтового коллективизма сельской общины еще ждут своего исследователя; без учета же общинного фактора совершенно невозможно понять и распутать клубок аграрных противоречий, вылившихся фактически в саботаж не только начальствующим сословием, но и самим крестьянством и без того робких земельных реформ «демократических» правительств. Этот единодушный саботаж деревнею буржуазно-демократических аграрных реформ, несмотря на проведенные переименования и объявленные, но не выполненные преобразования, к удовольствию и выгоде начальствующего сословия, консервирует аграрные отношения фактически на уровне Застоя. Неизбежное «выяснение отношений» в деревне - еще впереди.
Определенно пережиточным является заниженный уровень материальных потребностей - согласие и умение довольствоваться малым, самым необходимым, при отсутствии зависти к чужой собственности. Вот это и позволяет каждому представителю начальствующего сословия, назначенному (или фиктивно выбранному) руководителем сельскохозяйственного предприятия (как бы его ни переименовали) первым делом строить для себя шикарный особняк, - когда колхозные фермы разваливаются...
Б. Фермеры.
Несмотря на все усилия «демократов», фермеры в России остаются ничтожнейшей по численности прослойкой населения. Не прослеживается ни малейшей связи сегодняшних фермеров даже с самыми последними, самыми упрямыми крестьянами-единоличниками - их полностью сжила со свету квази-советская власть еще в послевоенные годы. Нельзя также считать зародышами фермерской прослойки владельцев так называемых подсобных хозяйств, ведущихся на основе ручного труда на парцеллах - для этих мельчайших «хозяев» основными являются, как правило, другие источники дохода. Таким образом, фермерская прослойка, на русской земле насаждается правительствами демократов искусственно, по западным образцам.
Однако в условиях современного рыночного хозяйства могут быть рентабельными фермы только крупные, с высоким уровнем механизации; для строительства подобной фермы ее основатель должен иметь значительный первоначальный капитал, которому в современной русской деревне взяться неоткуда. По догмам буржуазной политологии, прочным может быть лишь такое государство (буржуазное), фундаментом которого является класс зажиточных земельных собственников; поэтому все «демократические» правительства оказывают всевозможную помощь и поддержку, предоставляют кредиты и льготы фермерам, а также желающим стать фермерами. Этим зачастую пользуются типичные аферисты, стремящиеся просто получить государственные кредиты, а потом незаметно «слинять». «Демократическую» администрацию такие потери, как и вся «прихватизация», мало волнуют: капиталы, уходящие «налево», остаются в своем же, буржуазном классе, пускаются в оборот...