С оказавшейся у власти «номенклатурой» быстро сомкнулись генералитет и высшее офицерство армии и прочих вооруженных сил; верхушка творческой интеллигенции («народные» и «заслуженные») и «остепененные» научные кадры, которых «поплавок» в виде защищенной диссертации на всю оставшуюся жизнь освобождает от всяких обязанностей перед обществом (но, увы, отнюдь не наоборот). Но стержнем «номенклатуры» всегда оставалась партийно-государственная бюрократия. Последняя, хотя и не имела в своей собственности средств производства, но фактически распоряжалась - с пользою в первую очередь для себя - всем государством, а следовательно, и принадлежащими государству средствами производства всей страны. Еще основоположники марксизма указывали, что бюрократия фактически владеет государством, и это и есть ее собственность на средства производства; вот почему и наша «номенклатура» вполне может рассматриваться, как эксплуататорский класс.
Но коль скоро классовое господство «номенклатуры» возникло не на базе обычной собственности на средства производства, то и форма присвоения прибавочной стоимости у этого класса отличается большим своеобразием. Своя рука - владыка, и «номенклатура», фактически бесконтрольно распоряжавшаяся до недавнего времени всеми материальными ценностями страны, ту долю национального дохода, которая выделялась для народного потребления, не всю распределяла между производителями материальных благ - рабочими и колхозниками; до предела занижая оплату труда рабочих и колхозников, «номенклатура» старалась побольше денег из доли государственного бюджета, предназначенного для потребления, отчислить в общественные фонды потребления; а потом не менее бесконтрольно запускала лапу в эти фонды, и присваивала произведенный рабочими и колхозниками прибавочный продукт в виде тех конкретных материальных благ, которые можно раздобыть через общественные фонды потребления.
Под общественными фондами потребления обычно понимают содержащиеся за счет государства отрасли социального обслуживания населения, предоставляющие последнему бесплатно материальные блага и услуги или денежные выплаты, т.е., в первую очередь, здравоохранение, просвещение и социальное обеспечение. На этих отраслях нет необходимости останавливаться - их роль в обществе очевидна. Но это слишком узкое представление. «Номенклатура» за десятилетия своего господства в квази-советском обществе сумела значительно расширить список отраслей, услугами которых она стала пользоваться тоже бесплатно или на льготных условиях.
Если внутри здания министерства, в которое вход - по пропускам, в уютной столовой, при отменном качестве блюд, их цены наполовину ниже, чем во всех общедоступных столовых, а возникающие при этом убытки покрываются дотацией из государственного бюджета; если при этой закрытой столовой имеется «стол заказов», где ассортимент товаров по разнообразию и высокому качеству рядовому «совку» никогда не снился даже, а цены на эти товары также занижены; если за проживание в комфортабельнейшей квартире плата оказывается не выше чем в любой «хрущебе», а убытки торговых и коммунальных предприятий опять-таки покрываются дотацией; если за счет государственного бюджета содержатся автобазы, где все машины предназначены для обслуживания представителей «номенклатуры»; если домашние телефоны начальства приравнены к служебным и оплачиваются учреждениями; и т.д., и т.п. - все эти расходы государственного бюджета экономически равнозначны расходам на содержание общественных фондов потребления. Фокус в том, что все эти «довески» к общественным фондам потребления из всех возможных отраслей обслуживания населения «номенклатура» специально выделила, но не в массовом масштабе, не для всего населения, а только для себя.