В любом случае выбора представитель начальствующего сословия принимал решение делать то, что легче. Вот пример: сезон уборки зерновых у нас и в Канаде наступает более или менее одновременно; купленная нами канадская пшеница поступала в наши порты в то самое время, когда у нас шла уборка своей пшеницы; все средства транспорта перебрасывались на вывозку из портов канадской пшеницы - за нее доллары заплачены, а своя в это самое время, не вывезенная на элеваторы, гнила на полевых токах под осенним дождем. Логика простая: вес оплаченной чужой пшеницы точно известен, за него - спрос; а свои потери на полях – никем не считаны, ответственности - никакой. Да и проследить за транспортировкой чужой пшеницы куда легче, чем добиться хорошего урожая и своевременной уборки хлебов на своих полях. А валюта - не из своего же кармана, валюта - это забота другого министерства... В результате в середине 80-х годов СССР, владея двумя третями мировых черноземов, обеспечивал свои потребности в продовольствии всего на две трети и ежегодно закупал за границей более 40 млн. тонн зерна, да и вообще, ввозил чужого продовольствия в среднем приблизительно столько же, сколько своего терялось на полях и портилось в хранилищах.
Другой пример: работники внешнеторговых организаций были совершенно не заинтересованы в том, чтобы импортные товары доставлялись нам зарубежными поставщиками точно в оговоренные сроки - наоборот, неаккуратность поставщиков давала внешнеторговым чиновникам поводы для заграничных командировок. Но западные коммерсанты считали аккуратность в соблюдении любых оговоренных сроков одной из основ всякого бизнеса. Так иному нашему чиновнику приходилось - в нарушение служебного долга, в ущерб экономике страны - упрашивать западных коммерсантов, чтобы они задержали поставки, лишь бы ему побывать в зарубежной командировке.
В других государствах органы управления борются между собою за власть, за расширение своих сфер влияния на объекты управления. У нас чиновники-представители начальствующего сословия всегда боролись за сокращение пределов своей ответственности, за уменьшение числа подведомственных объектов. Чиновник, ведавший колхозами, охотно соглашался на преобразование любого из них в совхоз; чиновник, ведавший совхозами, с удовольствием передавал любой из них промышленному предприятию в качестве подсобного хозяйства; чиновник управления рабочего снабжения промышленного министерства добивался (и добились многие) полной ликвидации в своей отрасли подсобных хозяйств, предпочитая «выбивать» централизованные фонды на продовольственные товары через Госснаб. И так - во всех сферах деятельности. Самоотверженная борьба представителей власти за сокращение пределов собственной власти могла бы вызвать умиление показной скромностью, если бы последняя не влекла за собою сокращение материального производства и местами полного прекращения всякой хозяйственной деятельности.
Соображения личного удобства и личной выгоды руководителя повседневно и привычно определяли выбор между возможными вариантами решения. Каждый год планировались все новые и новые гигантские дорогостоящие стройки, поскольку они были престижны, поскольку по завершении подобных строек их руководители получали ордена и звания, пересаживались в более высокие кресла (ради карьеры «личным покоем» можно на время пожертвовать). В то же время на ремонт стареющих сооружений, реконструкцию предприятий, модернизацию оборудования - денег в государственном бюджете, а также строительных материалов и машин вечно не хватало. В результате, 70% всего промышленного оборудования страны совершенно устарело, а половину из него пора было сдавать в металлолом его уже и ремонтировать было поздно; оно работало от аварии до аварии (ежегодный ущерб от которых в 80-е годы достиг 15 млрд., рублей), и рабочие при очередном взрыве за плоды хозяйничанья начальствующего сословия расплачивались своими жизнями (ежегодно свыше 400 тысяч несчастных случаев на производстве, в ходе которых 8 тысяч человек погибло и около 15 тысяч - стало инвалидами). Нежелание начальствующего сословия направлять капиталовложения в «непрестижный» ремонт и модернизацию оборудования обусловило медленный рост производительности труда, сохранение на ряде участков тяжелого и неэффективного ручного труда, отвлечение на эти участки рабочих рук, которые могли бы быть использованы в народном хозяйстве с большей отдачей. В 1985 году в СССР из 130 млн. работников всех отраслей не менее 35 - 40 млн. человек были заняты неэффективным, а следовательно, - низкооплачиваемым трудом на излишних рабочих местах, которые давно следовало ликвидировать и заменить более совершенным оборудованием (трудоустроив высвобожденных работников на других участках производства).