Поскольку экономические «закономерности имеют объективный, неподвластный человеку, характер, квази-советское руководство в годы Застоя, выпуская излишние эмиссии денег, не могло не спровоцировать инфляцию, которая первоначально находила для себя достаточно малозаметных щелей в квази-социалистической экономике. Упоминавшаяся выше Комиссия академика Кириллина еще тогда отмечала скрытый рост государственных, якобы, «твердых» цен. Для этого в виде лазеек использовались: «вымывание» из торговли дешевых сортов товаров и замена их сортами, более качественными, но слишком - непропорционально повышению качества - дорогими; скрытое ухудшение качества товара при неизменной цене; навязывание покупателю неходового (по причине несоразмерно дорогой цены) товара в принудительном «комплекте» с товаром ходовым, дешевым и т.д.
Кроме того, инфляция воздействовала тогда на квази-советский рынок еще и таким окольным путем: поскольку реальная покупательная способность рубля фактически, хотя и незаметно, снижалась, а «твердые» цены на товары в государственной торговле оставались неизменными, продавать эти товары (хоть и не свои) по «твердым» ценам продавцам казалось не только невыгодно, но даже как-то несправедливо. Никак не могли работники государственной торговли смириться с таким положением, когда за тот или иной государственный товар можно было бы содрать с покупателя гораздо дороже (потому что покупатель сам готов платить гораздо дороже, лишь бы получить «дефицитный» товар), а приходилось продавать государственный товар по «твердой» цене, т.е. дешево.
В результате, вся всесоюзная армия работников торговли - не по злому умыслу отдельных лиц, а под давлением стихийно проявлявшихся экономических закономерностей, - стала припрятывать товары, сбывая их «налево», т.е. через «черный рынок». Здесь, на «черном рынке» все цены были резко завышены, но их отклонение от истинной (теоретической) цены в большую сторону компенсировало отклонение государственной цены в меньшую сторону и таким путем - как средняя равнодействующая системы (всесоюзного рынка) среди бесчисленных отклонений стихийно проявлялась цена истинная, обусловленная всеми экономическими факторами.
Но как подпольные течения в «теневой экономике», так и процесс «ползучей инфляции», вяло протекавший на протяжении многих лет, оставались вне поля зрения квази-советского руководства. Кажущаяся безвредность предыдущих дополнительных эмиссий бумажных денег толкнула Горбачева и его команду, состоявшую, пока еще более чем наполовину, из деятелей эпохи позднего Застоя, на ту же дорожку и на этот раз: убытки от «сухого закона» перекрыть новыми эмиссиями. Беда была, однако, в том, что «пьяные деньги», минуя государственный бюджет, уплывали в «теневую экономику» не один раз, а каждый год. Каждый год и новые деньги надо было печатать для затыкания ежегодной «дыры» в государственном бюджете. Практиковать дополнительные эмиссии бумажных денег, не обеспеченных соответствующим приростом товарной массы, неоднократно, год за годом и в широких масштабах - это была верная дорога к катастрофе. Именно по ней и покатился наш колобок, год от года набирая обороты бюджетного дефицита.
15.
Перекрывая каждый год бюджетный дефицит эмиссией дополнительных, лишних денег и «не предвидя от сего никаких последствий», Горбачев продолжал безуспешные попытки придать «ускорение» экономике, по-прежнему застойной. В 1987 году подошел срок проведения очередных всесоюзных квази-выборов, на этот раз - в местные советы. Поскольку исход этих выборов ни в коей мере политической погоды в стране не делал, всесоюзная избирательная кампания прошла, в основном, рутинно. Хотя в печати появлялась изредка критика «выборов без выбора» и вносились робкие предложения выдвигать в каждом избирательном округе не менее двух кандидатов, Горбачев сумел вырвать согласие консерваторов-геронтократов, засевших в Политбюро, только на такой «эксперимент»: каждый регион (область, край, республика) получил право провести выборы по-новому из всех лишь в одном административном районе. Естественно, в каждом регионе начальствующее сословие для «эксперимента» выделило самый глухой и забитый район, итоги выборов в котором, несмотря на их необычность, не могли серьезно взволновать общественность и печать.