Несмотря на карамболь с Ельциным, в квази-советском обществе быстрыми темпами нарастало брожение. Еще в 1987 году появились первые диссиденты, освобожденные из лагерей в порядке персональных амнистий. В дальнейшем были освобождены все «политики», - даже те, кто отказывался подписывать соответствующие заявления (требуя пересмотра дела в суде и полного оправдания). А диссиденты - люди упрямые: большинство из них, как только оказывались на свободе, немедленно начинали вновь делать именно то, за что были «посажены» - писать заведомо неприемлемые для цензуры книги, издавая их за границей; выпускать газеты и журналы методом «самиздата» и т.п. - вплоть до попыток создания оппозиционных партий, - и при этом очень удивлялись, что их никто за это больше не арестовывает. Их было мало, но в какой-то мере они послужили затравкою.
Конец 1987 - первая половина 1988 годов - особенно после идейного отпора, полученного (тем и прославленной) Ниной Андреевой, - удивительное время скоростного всенародного освобождения от многолетнего, в гены въевшегося, страха. За эти месяцы многое было сделано в первый раз: журнал «Аврора» напечатал «Интердевочку» Кунина - и вдруг сразу выяснилось, сколько у нас (и кроме ГУЛАГа) всевозможной, в упор незамечаемой, грязи; киностудии начали снимать с полок, не пропущенные в свое время цензурою, десятилетиями непоказываемые фильмы; 29 апреля 1988 года в Москве открылась выставка «Забытые полотна» (живопись 20-х - 30-х годов); 17 мая «Литературная газета» впервые опубликовала подборку политических анекдотов; не только Церковь, но и вся общественность в июне отметили 1000-летие «Крещения Руси»; и т.д. По отдельности - все это, казалось бы, мелочи, но они создавали определенную атмосферу.
Существовавший у нас тогда Верховный Совет СССР был выбран в 1984 году на обычных в то время «выборах без выбора». Заседая каждый год два раза по 1 - 2 дня, на протяжении почти четырех лет этот квазипарламент штамповал преподносимые ему на утверждение законы, совершенно их не обсуждая (а некоторые депутаты - даже не читая). Но общее воодушевление задело и их - на одной из предпоследних сессий Совета (а последние утверждали лишь отставки и назначения) депутаты насмелились обсуждать вынесенный на утверждение законопроект (дерзость, неслыханная с 30-х годов); впрочем, утвердили закон (о кооперации) без депутатских поправок.
Отметила своеобразие момента и статистика: резко возросла численность подписчиков и тиражи газет и журналов; медицинская статистика и наблюдения психиатров отметили в 1988 году заметное снижение - против предыдущих лет - уровня повторяемости нервных стрессов и числа самоубийств.
Начавшийся в мае вывод наших войск из Афганистана, который квази- советское командование - в характерной для всего начальствующего сословия надежде на авось, на чудо - растянуло на десять месяцев (как в анекдоте: «добрый»хозяин своему фокстерьеру «купирует», т.е. отрезает, хвост... каждый день помаленьку), квази-советским народом был встречен неоднозначно: более сорока лет СССР не знал подобного военного поражения, но тем большим поводом последнее послужило для развертывания стихийного всенародного обсуждения политики Горбачева и всей Перестройки.
Такое быстрое высвобождение духа в квази-советском обществе из-под привычной доминанты страха нельзя поставить в исключительную заслугу Горбачеву и его команде - народ уже и сам устал бояться каждого ночного стука в дверь и скрипа сапогов. Но и ведущая роль Горбачева в деле демократизации политической жизни общества и расширении гласности, разумеется, бесспорна. Еще 30 июня 1987 года, проведя через послушный квази-парламент закон «О всенародном обсуждении важных вопросов государственной жизни», Горбачев так спланировал график партийно-государственных кампаний и мероприятий, что весь 1988 год, почти без передышки, шло «всенародное» обсуждение то одного, то другого законопроекта или мероприятия, в связи с чем весь год не прекращались всевозможные дискуссии: зимой и весной обсуждали проект закона о кооперации, весну и начало лета - тезисы ЦК к XIX партконференции, осенью - поправки к Конституции, новый избирательный закон, с декабря - основы уголовного законодательства; все второе полугодие шла и активно обсуждалась отчетно-выборная кампания в партийных организациях. Выше было отмечено, что особенно острыми стали дискуссии после того, как вошел в члены Политбюро и взялся курировать средства массовой информации Александр Яковлев. Он, кстати, первый четко сформулировал, что, наряду с идейными расхождениями, в 20-х годах внутри нашей Коммунистической партии шла «беспринципная борьба за власть».