Действительно, в данном случае ни один закон не был нарушен. Удивительно лишь одно: почти все члены данного кооператива, во главе с председателем, были членами квази-коммунистической партии и, конечно, все считали себя патриотами своей Родины; но никому из них даже в голову не пришло просто пойти к руководителю государственного (Родине принадлежащего) предприятия и по-товарищески («как коммунист - коммунисту») напомнить ему, что, кроме железной дороги, существует еще и речной транспорт. Все эти «коммунисты» и «патриоты» психологически были уже готовы все, что угодно, продать за деньги.
А настоящих коммунистов в квази-коммунистической партии так и не было с тех самых пор, как уничтожили их всех сталинисты еще в 30-е годы. Захватившие тогда руководство Коммунистической партией беспринципные карьеристы из начальствующего сословия, саму партию превратили в один из карательных органов тоталитарного режима, отвечавший именно за то, чтобы ни одного настоящего коммуниста в обесчещенной квази-коммунистической партии и впредь не заводилось. И когда в СССР в сложившемся здесь глубоко порочном обществе появилась новая, криминальная буржуазия, активно противостоять ей оказалось некому (сопротивление «аппаратчиков» было, в основном, пассивным).
А для криминальной буржуазии кооперативное движение, организованное Горбачевым и его командой, было просто находкой: новомодные кооперативные предприятия на первых порах горячо приветствовались, но очень слабо контролировались, и через них оказалось очень удобно «отмывать» незаконно приобретенные деньги. Криминальная буржуазия активно отозвалась на призыв Горбачева и с удовольствием вложила в кооперативы нового типа «пьяные», подпольные, спекулятивные и просто ворованные капиталы.
А суммы нуждались в «отмывке» немалые. Выше приводились ориентировочные данные об объемах хищений в торговле и снабжении, приписок на строительстве, самогоноварения, наркобизнеса и т.п. Можно сопоставить с ними еще несколько: по оценкам специалистов, в конце 80-х годов доход контрабандистов от незаконной доставки в СССР иностранных товаров составлял 10 - 15 млрд., рублей в год; внутренний оборот перепродажи контрабандно доставленных товаров приносил нашим отечественным бизнесменам, включая мелких фарцовщиков, порядка 15-20 млрд., рублей в год; в такую же сумму оценивается оборот спекуляции дефицитными товарами, извлеченными неправедными путями из системы государственной торговли и т.д.
По ориентировочным подсчетам, в 1988 году в сфере «теневой экономики» находилось и обращалось до 130 млрд., рублей, а ежегодный прирост этой суммы составлял еще по 15 - 20 млрд., рублей. Для сравнения: произведенный национальный доход в СССР за тот же год был равен, по данным официальной статистики, 630,8 млрд., рублей (в фактических ценах).
В лице кооператоров нового, горбачевского, типа криминальная буржуазия в СССР впервые вышла из подполья - частично Через кооперативы значительная часть капиталов «теневой экономики» перелилась обратно в экономику легитимную, но здесь «отмытые» кооперативные капиталы попадали под такой мощный налоговой пресс, что порою уходили назад, в подполье. Та часть криминальной буржуазии, которая была связана с контрабандой, наркобизнесом, самогоноварением и т.п. источниками неправедных доходов, легализироваться полностью никак не могла, поэтому почти вся вновь сложившаяся в СССР буржуазия характеризуется; как криминальная - не только в силу своего происхождения, но и потому, что нелегальной частью своих рядов она до сих пор вплотную смыкается с миром, откровенно криминальным.
Криминальное происхождение молодой буржуазии, маскировавшейся под кооператоров, для репрессивных органов квази-советского государства было совершенно очевидно. Но засевшие в «органах» представители начальствующего сословия, как и все их сословие, обленились настолько, что даже мышей..., то бишь мошенников ловить перестали. Они были бы готовы потрудиться на ниве правосудия, но только с пользою для личной карьеры, а для этого требовался громкий судебный процесс. И действительно, прогремели на всю страну «дело валютчиков», «рыбное дело», «сочинское дело», «торговое дело» (в Москве) и т.п., но все это было до Перестройки. С началом же нового кооперативного движения сотрудники «органов», принадлежавшие в начальствующем сословии к прослойке «аппаратчиков» (чем и определялась их позиция), стали рассматривать каждый новый открывающийся кооператив, как криминал, подлежащий расследованию, чуть не на каждый новый кооператив автоматически заводили «дело», полагая, что честным путем при социализме капитал создать абсолютно не возможно. Они одного не учли, что построен-то был нами не социализм, а «черт знает что такое».